Окруженное с одной стороны сосновой рощицей, золото поля выглядело необыкновенно красиво. Величавые деревья возвышались стеной и , казалось, оставляли позади внешний мир, полный шума и суматохи. Заботливо и ласково они берегли ту неописуемую, присущую только неведомым человеку местам, тишину.
За соснами стоял большой особняк.
Белые его стены были видны издалека и ярко выделялись на многоцветном фоне розовых бутонов. Вокруг дома был разбит сад. Огромный, он был увит нитями тропинок, птичьи песни дополнял серебряный перезвон ручейков, звезды цветов рассыпались по траве.
Часто я пробиралась туда, наслаждаясь уединением и мерцанием звезд. В моменты одиночества нити моей души оплетали разум, уступая место сладостным мечтам. Воображение уносило далеко, в неведомые страны, сердце играло музыку по нотам надежды и счастья.
Никогда я не видела прежде обитателей дома. Его белые стены, окна с витражами, казалось, даже цветы в саду никогда не слышали шума, той суеты, которая свойственна местам, бурлящим жизнью.
Но сейчас какая-то непреодолимая сила привлекала меня к особняку.
В ярких лучах солнца, обрамленный кружевной листвой, он стоял посреди золота поля. Но что-то изменилось. Вглядевшись получше, я поняла, в чем дело. Как будто пустота сменилась огнем жизни, сырость – уютом.
Вдруг тишину нарушил перезвон голосов, громкий смех. Открылась дверь и на порог выбежали двое детей. Мальчик, лет девяти, небольшой ростом, с черными, как ночное небо, глазами. За ним-девочка. Темные ее кудри развевал ветер, улыбка сверкала на милом лице. «Наверное, брат и сестра", -пронеслась мысль. Быстро исчезли они в саду, как бусинки рассыпались по разным его уголкам.
Заворожённо я глядела на них. Как нечасто мне приходилось видеть новые лица, как редко в моей судьбе расцветали подснежники незнакомцев. Могла ли я тогда подумать, что в тот момент зарождался бутон прекрасного цветка. Любовь, окутанная лепестками счастья, искала вход в мою судьбу.
Глава 4
Позади раздался оглушительный выстрел. Юни встрепенулась, забилась на месте и помчалась вперед. От неожиданности, не сумев удержаться, я кубарем покатилась на землю. Острая боль сковала мое тело, подобно холодным цепям, темнота окутала сознание.
Не могу сказать, через сколько я очнулась. Чьи-то сильные руки несли меня. Голову пронзали молнии. Открыв глаза, я увидела лицо юноши. Его взгляд наполняла тревога, легкое удивление; глаза, поражавшие яркостью цвета моря, блестевшие силой молодости и жизни, казалось, мгновенно разожгли пламя в моей душе. Заботливая, мягкая улыбка, подобно лучу, осветила его лицо.
–Ты меня напугала, -сорвалось с его губ, в глазах засверкали веселые огоньки.
И вновь сознание окутало мягкое облако неведения.
Глава 5
Последний луч скользил золотой рукой по стенам, алому ковру, бархатным занавескам. Наконец, мягкой волной нахлынула ночь, сияющей белоснежной пеной сверкали звезды.
Комната пуста, лишь ветер играет хрусталем люстры. С трудом я пыталась вспомнить события уходящего дня. Все еще нестерпимо болела голова, сотни кинжалов врезались в тело.
Приподнявшись и осмотревшись, я увидела Даниэля (так звали юношу). Прежде я не успела его рассмотреть. Высокий, статный, взгляд голубых, бездонных и необыкновенно чистых глаз прям и непреклонен. Серебряный отсвет луны делает мраморное лицо еще бледнее, черные волосы необыкновенно оттеняют белый лоб.
Казалось, почувствовав мой взгляд, он обернулся. И вновь улыбка, немного тревожная, беспокойная.
С этого и началось наше знакомство. Взглянув всего раз в глубину его голубых глаз, я почувствовала неразрывную связь с Даниэлем. Много времени мы проводили вместе. Бывало, встречаясь случайно, не замечали времени, пока сияние звезд и луна не становились молчаливыми свидетелями наступившей ночи.
Удивительно интересными были разговоры с Даниэлем. Сохранив в себе детскую непринуждённость, доброту и открытость миру, он ценил каждое мгновение жизни. С взрослением в его характере появились целеустремленность, твердость воли и духа. Даниэль обладал живым умом, суждения его были интересны и противоречивы. Его глубокий, приятный голос никогда не срывался на крик, но не был монотонен. Даниэль был смел, разум его порождал безумные мысли, которые немедленно превращались в действия.
Тогда я не думала, кем он был или может стать для меня. Все развивалось само собой, раскручивая колесо, преодолевающее далекое расстояние к счастью.