Грейс выстрелила. Пуля попала в заднюю часть бедра молодого человека, отчего нога поскользнулась и тело подалось назад. Детектив воспользовалась случаем, схватилась за капюшон рясы и рванула его на себя. Монах навзничь рухнул в лужу, крича от боли и зажимая рану на бедре.
Не деликатничая, Грейс приподняла его за руку и, тяжело дыша от напряжения, оттащила подальше от края скалы, после чего упала на колени возле него. Брат Колин бился в истерике.
Грейс положила его лицом на землю и защелкнула на его запястьях наручники, которые носила на поясе.
Совершенно обессилевшая, она вытерла испачканное грязью лицо мокрым рукавом куртки и зажала монаху рану, которую ему причинила. Она собиралась достать из внутреннего кармана телефон, когда вдруг почувствовала, что рядом кто-то есть.
Откинув назад мокрые волосы, она подняла голову и полными воды глазами увидела стоящую возле нее фигуру в капюшоне, с лицом скрытым тенью. На мгновение ей почудилось, что это демон, вырвавшийся из преисподней.
— Что вы сделали?
Она узнала аббата Кэмерона, когда он опустился рядом на колени. Лицо его выражало ужас, глаза устремлены на его брата, корчащегося от боли.
— Он поправится, — ответила Грейс. — На острове есть медики?
— Да, врач, в деревне…
— Вызовите его. И помогите мне перенести вашего брата в монастырь.
Аббат был настолько потрясен, что начинал движения и не заканчивал их. Он поднес руку ко лбу, потом принялся искать свой телефон, потом спохватился и растерянно посмотрел по сторонам.
— Брат Кэмерон, — окликнула Грейс, беря его за руку. — Врач!
— Да… да, конечно.
Пока аббат разговаривал с врачом, Грейс снова зажимала рану брата Колина.
— Он немедленно приедет, — сообщил аббат, нажав на кнопку «отбой» телефона.
— Перенесем раненого в монастырь.
— Хотя бы снимите с него наручники!
— Нет.
Грейс подняла монаха под мышки и сделала аббату знак взять его за лодыжки.
— Моя нога! — взвыл брат Колин.
Скользя по грязи, несколько раз остановившись перевести дыхание, они наконец добрались до дверей монастыря, где им на помощь прибежал брат Рори.
— Что случилось?
— Отнесем его в медпункт! — бросил в ответ аббат.
Они вошли в здание, наконец укрывшись от дождя.
Остальные монахи, хоть и шокированные тем, что видели, помогли поднять своего брата. Теперь, когда подача электричества была восстановлена, они прошли по ярко освещенным коридорам до пропахшей эфиром маленькой комнаты, где положили раненого на кровать. Грейс сняла один из браслетов наручников с запястья подозреваемого и пристегнула его к спинке кровати.
— Мы услышали звон разбивающегося стекла и выстрелы… — начал брат Рори, испепеляя собеседницу взглядом. — Что вы сделали?
— Он ранен пулей в правое бедро и, кажется, порезал ногу осколком стекла, — сказала Грейс.
Монах с огромными ручищами задрал рясу своего брата и действительно обнаружил две раны. Он приложил несколько салфеток, чтобы остановить кровотечение из огнестрельной раны, потом принялся дезинфицировать резаную, бормоча, что брат Колин был самым милым и самым чистым из них всех, что он не заслужил подобного обращения.
Грейс не мешала ему обрабатывать раны, но, едва он закончил, велела ему, вместе с остальными, выйти, оставив ее наедине с подозреваемым.
— Дайте ему хотя бы морфий! — возмутился их настоятель.
— Нет.
Поскольку аббат настаивал, Грейс подошла к нему вплотную и посмотрела снизу вверх, наставив на него указательный палец.
— Его свидетельские показания, данные под действием морфия, не будут иметь никакой ценности, и их можно будет оспорить, а ваш брат теперь является главным подозреваемым в убийстве Антона Сьюйака. Итак, если вы не выйдете отсюда немедленно, я доложу куда следует о том, с каким рвением вы мешали мне вести расследование, и вас привлекут к суду за чинение препятствий правосудию.
В такие моменты Грейс казалось, что полнота добавляет ее словам больше веса, чем если бы она была худенькой. К тому же ее правая бровь начала раздраженно приподниматься, нижняя губа стала тяжелее, а мягкость взгляда ореховых глаз сменилась властностью, с которой не хотелось спорить.
Брат Рори что-то пробурчал. Грейс смерила его суровым взглядом, и он, как и аббат Кэмерон, развернулся и покинул медпункт.
Оставшись одна, она склонилась над Колином, чьи стоны заполнили комнату.
— Что вы сделали с Антоном Сьюайком?
Монах молча покачал головой, прижимая руку к ране на бедре.
— Чем быстрее вы мне ответите, тем скорее доктор даст вам морфий и извлечет из ноги пулю.