Маргарет согласно кивнула:
— Я понимаю. Спасибо, что не рассказал мне раньше. Боюсь, что тоже могла бы сломаться. Но теперь я выросла, да и годы, проведённые рядом с моим, как оказалось неродным отцом, сделали меня менее уязвимой для жизненных неурядиц.
Девушка невесело улыбнулась.
— На графа ты напрасно обижаешься, — голос Старата снова стал твёрдым. — Только подумай, сколько он сделал для тебя, в сущности чужой девчонки. Одно то, что он дал тебе своё имя, должно вызывать чувство благодарности в твоём сердце. Ты уже взрослая и знаешь, какая доля ожидает незаконнорожденных детей.
Маргарет задумалась. Теперь, когда она узнала всю правду, девушка по-новому смогла оценить усилия человека, заменившего ей отца. Он создавал её, как скульптор, своё лучшее творение, не жалея ни сил, ни времени. Его терпение, в свете открывшихся обстоятельств, поражало. Сколько раз, после её очередного эмоционального срыва, граф, в своей суховатой манере объяснял ей, неразумной, как важно получить лучшее образование и воспитание. Что безупречное знание дворцового этикета откроет ей двери в высший свет. Да, ребёнку было трудно понять необходимость долгих часов, проведённых за книгами и занятиями с лучшими наставниками. Но сейчас, став взрослой и пройдя испытание высшим светом, она могла признаться самой себе, что благодарна приёмному отцу за полученные знания. Может быть, он даже любил её по-своему, как умел. Не все показывают свои чувства открыто, но что значат пустые слова в сравнении с каждодневной заботой и вниманием? Пусть в её жизни было мало радости, но никогда Маргарет не чувствовала себя чужой, ненужной.
Она долго молчала, размышляя о том, какой могла стать её жизнь, если бы не благородство и самоотверженность графа. Да, именно самоотверженность, он посвятил ей семнадцать лет жизни. Не это ли является высшим проявлением отцовской любви? Её сердце действительно наполнилось благодарностью к этому человеку. Только одно печалило девушку — невозможность сказать спасибо ему лично. Слишком поздно, он так и не дождался момента, когда приёмная дочь оценит его старания. Горько и стыдно. Она подняла полные слёз глаза на Старата:
— Я так сожалею, что не поняла раньше, как много он для меня сделал. Не смогла сказать ему спасибо.
— Ну-ну девочка, не плачь. Граф знал, что рано или поздно ты всё поймёшь. Он заботился о тебе не ради награды или слов благодарности. После гибели его единственного сына, ты стала для него спасением. Причиной, ради которой стоило продолжать жить. Вы были одинаково нужны друг другу.
Маргарет вытерла набежавшие слёзы, поправила прядку волос, выбившуюся из причёски и, смущаясь, произнесла:
— Я ведь и тебе, дедушка, никогда не говорила, как много ты для меня значишь. Поверь, ты — мой самый близкий человек. Я счастлива, что ты есть в моей жизни. Спасибо.
Старат даже прослезился от этих её слов:
— Ты тоже очень дорога мне девочка, поэтому я, как мог, откладывал день, когда тебе придётся принимать самое трудное решение в твоей жизни. — он на минуту замолчал, но видя, как напряглась Маргарет, продолжил, — Далтен уже много лет стонет от жестокого правления Саргоса, младшего брата твоего деда: кровавые казни на площадях, нищета и рабство, беззаконие и безнравственность. Всему этому бесчинству должен быть положен конец. Несколько покушений на его жизнь оказались безуспешными. Король окружил себя сильными магами и, под их защитой чувствует себя неуязвимым. Многие возлагают на тебя большие надежды.
— Но чем я могу помочь? Я всего лишь слабая девушка. — Маргарет в растерянности смотрела на старика.
— Есть ещё кое-что, что ты должна узнать.
Старат всё никак не решался произнести те самые слова, которые окончательно изменят жизнь девушки, и нельзя сказать, что к лучшему. Но он также понимал, что от судьбы не уйдёшь, поэтому с болью в голосе продолжил:
— Уверен, что ты знаешь историю о чудесном обретении магического дара принцем Дарианом. — дождавшись от девушки согласного кивка, старик продолжил. — Дело в том, что магия не рождается на пустом месте. У принца была, так называемая, спящая магия. Это особенность свойственна всем носителям королевской крови Далтена. Никто не знает, почему это происходит, но вот уже несколько столетий их магия находится в состоянии анабиоза. Она есть, но воспользоваться ею нет никакой возможности. Так думали до тех пор, пока Придворному магу Арнии не удалось разбудить спящую магию принца Дариана. И теперь те немногие кто знает о твоём существовании и мечтает избавить Далтен от ненавистного правителя, надеются на то, что ты тоже сможешь пробудить свою магию, а значит, получишь право претендовать на королевский трон Далтена.
Такого Маргарет не ожидала. Она — королева? Нет-нет, ей это совершенно не нужно. Теперь, когда у неё появилась цель в жизни, когда у неё только-только начало что-то получаться, она не может всё вот так бросить. Слишком много надежды появилось во взглядах детей, которых она взяла под свою опеку. Как трудно было добиться крохотных проблесков радости в этих робких забитых созданиях. Ещё труднее было найти добрых и чутких наставников на замену старым ведьмам, пьющим кровь из своих подопечных. И это не было метафорой. По результатам магической проверки большинство наставниц в детских приютах оказались ведьмами, использующими воспитанников, как бесправных доноров. Вот почему дети выглядели такими обессиленными.
Ведьмы были так уверены в своей полной безнаказанности, что даже не попытались скрыться, когда в приюты нагрянула неожиданная проверка. Даже хитрая и опытная Госпожа Сарди — грымза из её прошлого — только нагло улыбалась, словно была недостижима для правосудия. Как же велико было её удивление, когда на её запястьях сомкнулись магические наручники. Всё оказалось до банального просто — верховный судья королевства приходился ведьме родным племянником. Конечно, она рассчитывала на оправдательный приговор. Только вот не учла, что Маргарет действовала от имени короля и была лично заинтересована в свершении правосудия.
Вместе с ней были взяты под стражу ещё двенадцать наставниц. Пришлось срочно искать им замену, так как в обоих приютах остались только семь наставников, да обслуживающий персонал. Помогло, как ни странно её умение слушать и запоминать любые сведения, не делая разделения на полезные и не очень. Отец учил её, что миром правит тот, кто владеет информацией. Вот и припомнила девушка разговор двух знатных красавиц, осуждающих обедневших дворян, дочери которых вынуждены были зарабатывать на жизнь, давая уроки детям торговцев. Понадобилось несколько дней, чтобы разыскать таких девушек и провести собеседования с будущими наставницами. Королевская казна выделяла довольно большую сумму на содержание приютов, и плата наставникам за их труд была очень высокой, гораздо выше той, какую девушки могли заработать частными уроками. Опять таки, статус королевской служащей позволял им в дальнейшем рассчитывать на приличное замужество. Конечно, высший свет их никогда не примет, но многие, не имея приданого, вовсе потеряли надежду когда-нибудь выйти замуж.
Всё сложилось, как нельзя лучше. Изменения происходили прямо на глазах. Новая добротная одежда для воспитанников, яркие красочные учебники, светлые игровые комнаты, уютные спальни с новыми кроватками и непременной мягкой игрушкой каждому ребёнку, а также вкусная сытная еда и обязательные прогулки в городском парке после занятий. Когда последняя ведьма понесла заслуженное наказание, Маргарет вздохнула спокойно. Она потратила так много сил и времени, но результат того стоил. Впервые она была по настоящему счастлива и довольна собой.
И теперь, сидя напротив своего наставника, девушка не могла согласиться с отведённой ей новой ролью. Это была чужая, неведомая ей жизнь, чужие люди, проблемы которых её мало волновали.
— А что случилось с королём Наргором? Ведь, как я понимаю, тот маг, что помогал ему с побегом, живёт и здравствует? — Маргарет ухватилась за последнюю надежду, так как понимала, что теперь её не оставят в покое.