— Пророчество гласит, что война начнется с нападения на богоизбранный народ Израиля. Что бы вы сделали, если бы планировали нечто подобное?
Мердок ненадолго задумался.
— Воспользовался бы нынешним религиозным напряжением в Иерусалиме. Нашел бы способ спровоцировать мусульманских лидеров на нанесение удара по евреям. На крупномасштабную агрессию.
— Итак, целью первого удара стали бы мусульмане. Удара, достаточно чувствительного для всего исламского мира. Удара, который заставил бы их принять ответные меры.
— Следовательно, на очереди атака на мусульман.
Бен кивнул.
— Верно. И эта атака должна гарантированно обеспечить нужный результат.
— Конкретнее.
— Я бы предположил террористический акт. Убийство на самом высоком уровне. Нечто дерзкое, крайне оскорбительное для религиозных чувств мусульман.
Мердок щелкнул языком.
— Это оставляет нам слишком широкое поле для предположений. Мы не имеем представления о том, что планируется и кто может быть исполнителем. Мы не знаем, с чего начать.
— Мы знаем две вещи. Первое — это случится в ближайшие двадцать четыре часа. Второе — вину возложат на израильтян.
Каллахан скорчил гримасу и хлопнул ладонью по столу.
— Смешно.
Мердок снова не обратил на него внимания.
— Позвольте объяснить, почему все это так меня тревожит. — Он повернулся к зеркальной стене и поднял руку. Бен понял, что не ошибся. — Остановить запись. — Потом обвел присутствующих хмурым взглядом. — То, что я скажу, не должно выйти за пределы этой комнаты. Три месяца назад агент израильского Моссада, профессиональный киллер, известный ЦРУ под кличкой Саломон, внезапно, как говорится, исчез с радара. То ли умер, то ли был убит. Так или иначе, тело не всплыло, и ответственности за его ликвидацию, если таковая имела место, никто на себя не взял. Фактов нет, но мне представляется, что его исчезновение может быть как-то связано с тем, что вы рассказали.
— Не удивлюсь, если на орудии убийства обнаружатся его отпечатки, — сказал Бен. — А где-нибудь поблизости будет валяться его бумажник с кредитными карточками. — Он улыбнулся. — Как уже было, когда на развалинах Всемирного торгового центра после одиннадцатого сентября нашли документы террористов.
Мердок недобро прищурился.
— Оставлю ваше замечание без комментариев.
— Я знаю, что такое грязная война.
Каллахан откинулся на спинку кресла и в упор посмотрел на коллегу.
— Надеюсь, сэр, вы не принимаете эти бредни всерьез? Ему ведь нельзя доверять. Этот человек ни за что не отвечает. Он анархист.
Мердок недовольно нахмурился.
— Разумеется, принимаю. А вам, Каллахан, если нет конструктивных мыслей, предлагаю помолчать.
Каллахан умолк.
Мердок потер переносицу и шумно вздохнул.
— Хорошо. Я обсужу этот вопрос с начальством, но когда они меня выслушают, то вам, мистер Хоуп, весьма вероятно, придется лететь в Израиль.
— Зачем?
— Чтобы попытаться предотвратить возможную катастрофу. Всем необходимым вас обеспечат по прибытии в Иерусалим. С нашими людьми в Израиле вас сведет Каллахан.
Бен покачал головой.
— Я на вас не работаю.
— Считайте, что вас завербовали. Неофициально, конечно.
— Информацию вы от меня получили. Я свое дело сделал и теперь хочу вернуться домой. Все остальное — ваша проблема.
Морщины на лбу Мердока проступили явственнее.
— Если ваши предположения верны, Третья мировая война станет общей проблемой. А времени для принятия решения у нас крайне мало. — Он задумчиво пощелкал языком. — Послать туда роту агентов на основании имеющихся сведений нам не разрешат. В сложившейся ситуации гораздо полезнее использовать человека со стороны. Человека, не имеющего к нам никакого отношения.
— Вы имеете в виду, если со мной что-то случится. Сопутствующие потери. И хоронить никого не надо.
— Считайте, что оказываете нам услугу, — продолжал Мердок. — Мы же, со своей стороны, забудем, что случилось в Джорджии. А что касается убийства полицейского, то повесить его на какого-нибудь уголовника будет не так уж тяжело. Улавливаете?
— Сэр, позвольте напомнить, что я своими глазами видела, как тех двух полицейских убил агент Джонс, — возразила Алекс.
— Полагаю, вам бы лучше помолчать, агент Фиоранте. Не забывайте, вы сами признались, что застрелили коллегу-агента. Мы не можем просто сделать вид, что ничего не случилось. — Мердок уселся поудобнее и сложил руки на животе. — Итак, мистер Хоуп, либо вы сотрудничаете с нами в этом деле, либо вам будет предъявлено обвинение в убийстве двух полицейских и нескольких правительственных агентов. А агент Фиоранте проведет ближайшие десять лет в федеральной тюрьме. Выбирайте.