— А еще кофе умею варить хороший. Хочешь?
— С удовольствием.
Он взял чашку, благодарно кивнул, отпил глоток.
— А еще я сделала французские тосты. И бекон с бобами. — Она рассмеялась, заметив его удивленное выражение. — Что, у вас там не слышали про французские тосты?
— Я знаю только ирландские тосты. Обычный тост, пропитанный «Гиннессом».
— Тогда попробуй. Это поджаренный хлеб с сахаром.
Он сел за столом и пододвинул к себе тарелку.
— А где сегодня ее светлость?
Алекс показала пальцем вверх.
— Сидит в комнате, не выходит.
— Райли?
— Такой упрямец, как ты. Еще хромает, но отправился в загон, посмотреть, как там живность без него. Крепкий старик. Говорит, служил в морской пехоте.
— Во Вьетнаме?
— В Корее.
Они обернулись. Дверь открылась, и в комнату, прихрамывая и опираясь на палку, ввалился хозяин.
— Пахнет вкусно.
Он неловко опустился на стул во главе стола. Алекс подала нагруженную с верхом тарелку, и старик, пробормотав короткую молитву, принялся за еду. Некоторое время все трое ели молча, потом Бен спросил насчет пикапа под навесом.
— Сможешь поставить на ноги — бери, — ответил Райли. — Я тебе вот что скажу. Там, под навесом, если откинешь брезент, еще один грузовичок стоит. Двигатель сдох давно, но стартер, по-моему, в порядке. Стоит попробовать.
— Проверим.
Старик потянулся к шкафчику и достал с полки бутылку с чистой, прозрачной жидкостью.
— Всегда выпиваю после еды. Вы со мной? — Он вытащил пробку и плеснул понемножку в три кружки. Две подтолкнул через стол, одну взял себе. — Хороша. Сам гнал.
Бен пригубил зелье, которое, судя по вкусу, было раза в два крепче скотча.
— Напоминает потин. Ирландский самогон.
— Знавал я одного парня, — проворчал Райли, — так он свой «додж чарджер» таким заправлял.
Бен одобрительно кивнул. Старик ему нравился: грубоват, но сердце доброе.
— Хочу поблагодарить за то, что разрешили у вас задержаться. Только не надо было спальню мне отдавать. Я бы и в сарае отлично устроился.
Райли поскреб седую щетину на подбородке и печально улыбнулся.
— Там раньше комната Мэдди была. Я туда редко заглядываю. Мэдди бы и сама то же самое сделала да еще порадовалась за вас.
Бен и Алекс переглянулись, но промолчали. Дверь скрипнула, и все повернулись — у порога нерешительно мялась Зои.
— Берите стул, мисс, — пригласил гостью Райли.
Алекс поднялась, вышла из-за стола и принесла сковородку и чистую тарелку.
— Садись, Зои. Поешь.
Зои робко села и придвинула тарелку, которую поставила перед ней Алекс. Бен даже не посмотрел в ее сторону. Поев, старик облизал тарелку и допил самогон.
— Вкусно, черт возьми.
Он откинулся на спинку стула и достал из кармана мятую пачку «Лаки страйк». Бен взял предложенную сигарету, и мужчины закурили.
Зои посмотрела на дешевый пластмассовый телефон, висевший на стене в углу кухни.
— Бен, — несмело спросила она, — можно мне позвонить родителям?
Бен приготовился произнести решительное «нет», но его опередил Райли.
— Телефон не работает, мисс. Уже два года только пыль собирает. Я и не платил по счетам. Мэдди, та, бывало, звонила сестре. А я болтать в эту трубку не привык. По мне, так с человеком надо разговаривать глаза в глаза. — Он ткнул пальцем за плечо. — Ближайший телефон у Германа, за хребтом, миль девять отсюда.
Зои повернулась к Алекс.
— А если с вашего сотового?
— Здесь нет приема, — снова вмешался Райли. — И у Германа тоже.
— Ладно, тогда схожу к Герману. Здесь можно взять лошадь?
— Ты никуда не поедешь, — предупредил Бен и повернулся к затянутому пылью окну — со двора долетел стук копыт.
Высокий смуглый парень с лоснящимися черными волосами соскочил с серой лошади и привязывал ее к ограде.
— Айра, — объяснил старик. — Нашел, должно быть, бычка.
Он встал и захромал к выходу.
Зои прилипла к окну, и Бен, проследив за ее взглядом, сразу понял, в чем дело. Айра был настоящим индейцем, симпатичным, подтянутым парнем лет двадцати трех.
— Запомни, что я сказал, — повторил Бен. — Ты остаешься дома. Нас ищут.
Она промолчала.
— Вот и хорошо. — Он шагнул к двери. — А теперь посмотрим, что там с пикапом.
50
— Только головку сорвешь, — сказала Алекс. — А потом уже не вытащишь.
Солнечный свет, просачиваясь через щели в обветшалой деревянной крыше, ложился яркими полосами на грязный пол, разбросанный повсюду железный хлам, штабеля штакетника, бочонки из-под бензина и мешки с удобрениями. Вверху, на сеновале, царапались и кудахтали куры.