- Тризна! - кричал он, входя в дом в обнимку с тяжеленной бутылью. - Диана, сегодня мы будем поминать Ингу.
Он сделал шашлык из осетра, он приготовил “пьяных креветок”, бросив их, живых в сосуд с белым вином, и они съели их, макая в соль и запивая этим же вином, и ни разу у него не возникло никаких проблем с Дианой по поводу несовпадения в дозах.
- Этот Юрген, - спросила она, - он кто?
- Моряк был. Пока Инга его не скурвила. А еще, он был гомосексуалист. Или бисексуал, что-то вроде этого. В этом смысле Инга его быстро выправила, - он усмехнулся. - Она сделала из него стопроцентного мачо, однолинейного. Мачо в ошейнике.
- Это как?
- Да вот так. Она била его, как собаку. И трахала во всех смыслах. Пока бедный ублюдок не поехал крышей да и не трахнул ее раз и навсегда. Самым извращенным способом - в сердце. Пулей двадцать второго калибра.
- Почему он не ушел от нее?
- Он пытался. Он убегал от нее несколько раз. И каждый раз она возвращала его назад, в лоно свое. Видите ли, Германия - маленькая страна. И Швеция - маленькая страна. И Дания - маленькая страна. Не так уж сложно разыскать там парня, который балуется в попу. Особенно, зная, где искать.
Некоторое время он задумчиво пускал в потолок струйки голубого дыма, потом усмехнулся.
- Верите ли, однажды он прибежал прятаться ко мне.
- К вам?
- Да, ко мне. Я жил тогда в доме у Инги. То есть, в родительском доме ее покойного мужа, в Швеции. Прямо в лесу. Очень красиво. Некоторое время я даже считал этот дом своим.
- Теперь он, действительно, ваш.
- Теперь он, действительно, мой. Мы пропьянствовали с Юргеном двое суток. А потом Инга приехала и забрала его.
- И он спокойно уехал?
- И он спокойно уехал, утирая сопли. Знаете, Диана, у него внешность мужика с рекламы “Мальборо”. Крутой парень. И он, на самом деле, крутой парень, насчет морду набить. Но, притом, нежен и раним, как ребенок, - секунду он помолчал. - Я до сих пор не понимаю, как его угораздило пристрелить Ингу. Я скорее мог бы предположить, что он застрелится сам.
- Инга содержала его? - спросила Диана.
Может быть, под воздействием алкоголя, а может быть и по другим причинам, но настроение его резко изменилось. Он раздавил окурок в пепельнице.
- Знаете, - сказал он несколько раздраженно, - я не могу взять в толк, почему вас так интересуют подробности жизни Инги?
- А что же здесь непонятного? - спокойно возразила она. - Инга была вашей женой, мы живем в ее доме и, судя по всему, она была очень интересным человеком.
- О, да, - успокаиваясь, ответил он. - Очень интересным. Она говорила, что ее бабка была ведьмой, - он ухмыльнулся. - И я ей верил, - язык у него уже слегка заплетался. - Давайте-ка, помянем ее напоследок, молча, да и пойдем спать.
Едва добравшись до постели, он рухнул в мертвый, пьяный сон. Поэтому и не видел, как Диана, сняв с себя всю одежду, вышла из-за ширмы. Некоторое время она прислушивалась к его нервному, хриплому дыханию. Потом бесшумно спустилась вниз и вышла вон из дому.
Ярко светила луна, свистел холодный ветер. И Диана побежала вдоль линии прибоя, сначала медленно, потом быстрее и быстрее, во тьму, прочь от теплых человеческих огней.
Глава 6
Под утро ему приснился совершенно дикий сон. Как будто, мучимый жаждой, он спускается в холл, чтобы выпить воды. И слышит из-за двери, ведущий в ангар, какой-то стук. Он входит в ангар и обнаруживает, что стук доносится из Ингиной яхты. Он поднимается по лестнице на борт, спускается в кок-пит и видит в каюте Ингу. Инга сидит на узком диванчике и из всех сил колотит кулаком в переборку, в другой руке у нее банка с ее собственным пеплом. Увидев его, она начинает орать, в своей обычной, хамской манере, жилы вздуваются на ее шее. Он слышит ее голос, но не может разобрать ни слова. Инга злится, пытается ему что-то втолковать, грозит красным кулаком, но он ничего не понимает. Тогда она, в ярости, запускает ему в голову банкой. Пепел рассыпается, замкнутое пространство наполняется серыми хлопьями и все окутывает тьма.