— Что случилось, Ники? — он заметил на моём лице следы крови, и нахмурился.
Криво улыбнувшись, я вытерлась полотенцем и повернулась к нему, надеясь, что довольный блеск в глазах не слишком заметен.
— Ничего такого, из-за чего стоило бы поднимать шум, — спокойно ответила я, глядя ему в глаза.
Кейн прищурился.
— Темнишь, госпожа недотрога.
С вызовом вздёрнув подбородок, я усмехнулась, прислонившись к умывальнику.
— А попробуй, заставь меня сказать, — о да, это сладкое чувство превосходства и безнаказанности!
Сплошное удовольствие видеть на его лице недоверие и озадаченность, прямо бальзам на душу! Он прищурился.
— Никак дразнишь, Ники? — в тихом голосе звучало предупреждение, которому я не вняла.
В меня словно черти вселились, перед глазами стояло лицо Ринала, и теперь море было по колено. Я могу его видеть, когда захочу! Это ж здорово! А Кейн пусть засунет свои желания и намерения куда подальше, не собираюсь больше поддаваться на провокации, какими бы они ни были. И что бы там ни хотел получить от меня Артефакт.
— Какой догадливый, кто бы мог подумать! — изогнув бровь, ответила я с иронией.
Под его пристальным взглядом я спокойно подошла к сумке и достала рукопись с чернильницей и пером.
— Рискуешь, — обронил Кейн, по-прежнему не пытаясь подойти ко мне.
— Чем? — я устроилась в кресле, положив на колени пачку бумаги. — Самое страшное уже случилось, мне терять больше нечего.
— Ошибаешься, — я услышала смешок и с подозрением покосилась на охотника — он взял книгу и устроился на кровати.
— Ну и что же я ещё могу потерять? — пришлось повременить с продолжением рукописи.
Кейн только усмехнулся, не посчитав нужным ответить. Ну что ж, пусть его. Выпытывать не буду.
В обед мы сходили в общий зал, покушать — вполне себе неплохо кстати кормили, — и потом Кейн оставил меня одну. Пришлось стоять у двери, а потом по периметру всю каюту обходить, пока дождалась, чтобы он встал ровно надо мной на палубе. Браслет сжался довольно сильно, на коже даже остался красный след. Бормоча ругательства и потирая запястье, я решила, что не помешает вздремнуть после сытного обеда, тем более что действительно клонило в сон — учитывая предыдущую бурную ночь и ранний подъём.
Сладко зевнув и предусмотрительно спрятав рукопись под подушку — с Кейна станется снова попытаться прочитать то, что не надо! — я скинула сапоги и растянулась на кровати, пожалуй, впервые с момента встречи с Кейном испытывая умиротворённость и расслабленность. Магия теперь со мной, пусть круг возможностей и сузился, благодаря собственной неосмотрительности. И взгляд Ринала… Тихо вздохнув, я закрыла глаза, дав себе слово при первой же возможности снова попробовать зеркало.
Чёрт. У Кейна становится дурной привычкой использовать для моего пробуждения мои же волосы. Гадство, и ведь приятно же! Вздрогнув от едва ощущаемых прикосновений, я открыла глаза и обнаружила, что охотник лежит рядом, опираясь на локоть, и задумчиво изучает моё лицо.
— Ты его любишь? — не дав мне слова сказать, неожиданно спросил Кейн.
— Кого? — я села, с недоумением покосившись на него.
— Ринала, — спокойно уточнил он.
Нахмурившись, встала с кровати и, порывшись в сумке, достала историю Нимелии. Кстати, о птичках, пора подумать, куда мой милый собирается отнести Дополненный обруч. Губы тронула невольная улыбка: как легко получается называть его так, и как приятно вспоминать те несколько дней в Уркане, что мы провели вместе…
— Какая тебе разница, — бросила я, внимательно рассматривая карту.
— Значит, любишь, — в его голосе мне послышались странные нотки.
— Я ещё не определилась, знаешь ли, — прищурившись, я подняла взгляд на собеседника. — Слишком мало мы были вместе.
Зачем ему знать правду?
— Почему тебя интересует тема моих отношений с Риналом? — я снова вернулась к разглядыванию карты. За окном небо окрасилось в розово-оранжевые тона, близился закат. Так, он смотрел где-то на юге…
— Чисто академический интерес. Хотел узнать, что это такое, что за ощущение.