Рыжий Макгенри, сын цветочника, украсил символический «пустой стул», предназначавшийся для усопшего.
Он обвил ножки и подлокотники шелковыми лентами и усыпал стул гвоздиками и хризантемами. Все сошлись во мнении, что получилось очень красиво. У Рыжего определенно был настоящий талант к похоронному делу.
Один за другим цыгане подходили к гробу, прощаясь с Эмилем. Они принесли с собой поману, особое поминальное блюдо. Они пели, танцевали, ели и пили. Они бросали в гроб монетки и швыряли имущество Эмиля в огонь — вскоре костер разросся до того, что стал виден с другого берега реки. Наконец, опустив Эмиля в могилу, они спрыгнули на крышку гроба и стали танцевать на костях.
В ту ночь Шарлотте снилось, что она на кладбище и танцует с цыганами. Хлопая в ладоши и притопывая, они отплясывали вокруг костра. Давешняя цыганка-воровка тоже была там, волчий зуб подпрыгивал над вырезом ее блузки.
— Выпей, — сказала Мила и протянула Шарлотте бутылку.
Шарлотта запрокинула бутылку донышком вверх и пила залпом, пока цыганка не отобрала выпивку. Глаза Шарлотты закрылись, голова откинулась назад. Мила схватила ее за руку и потащила к костру.
— Вон, — сказала она, указывая на пламя, — вон он, мужчина, который завладеет тобой.
Не обращая внимания на пляшущих вокруг цыган, Шарлотта вглядывалась в огонь. Она различала в волнах жара колеблющийся силуэт, но не могла разглядеть лица. Она пыталась было подойти поближе, но языки полыхающего пламени всякий раз отгоняли ее.
— Кинтала, — промолвила Мила. — Я сказала всё, что тебе нужно знать.
С этими словами цыганка запрокинула голову и расхохоталась.
*На рассвете табор исчез. От костра остались одни угли, а могила Эмиля Мазурского была усыпана булавками, иглами и гвоздями. По периметру выстроились бутылки с отбитыми горлышками, а на могильном камне висели амулеты-трешулы — чтобы мятежный дух упокоился.
По утру у Шарлотты было самое дикое похмелье за всю жизнь. Она кое-как дотащилась до «Закусочной Дот» и только отмахнулась, когда хозяйка предложила ей обычную порцию яичницы с сосисками. Добравшись до конца барной стойки, Шарлотта взгромоздилась на высокий табурет и потерла виски, а Дот тем временем налила ей кофе.
— Интересно, что цыгане сделали с псиной? — спросил Бен Харрингтон.
— С какой псиной? — повар Вилли высунулся из кухонного окошка.
— С той, которую баба отравила вместе с мужем.
— Похоронили ее поверх гроба, — ответила Шарлотта со своего конца стойки.
Глава 14
Выходя замуж за Адама Монтгомери Лидия Джексон была бела и чиста, как пастеризованное молоко. До свадьбы, стоило только поцелуям Адама стать чуть менее целомудренными, чем прилично, и стоило только его руке скользнуть чуть выше, чем положено, как Лидия тут же отталкивала его.
— Хватит, — говорила она строго.
От этого Адам только больше распалялся.
Но когда наступила первая брачная ночь и дело дошло до поцелуев, Адам осознал кое-какую вещь, о которой Шарлотта Белл догадалась при одном только мимолетном взгляде на Лидию. Девушка была настолько холодна, что у нее во рту можно было морозить лед для коктейлей.
Сперва Адам думал, что это от неопытности и скованности. Когда тратишь столько времени и сил на сохранение девственности до брака, естественно, требуется какой-то срок, чтобы оттаять. Он не учел только одного: если женщина на протяжении двадцати четырех лет так успешно и легко справляется с искушениями — возможно, она не противостоит страстям, а сознательно их избегает.
— Адам, — Лидия, поморщившись, отодвинула его пальцы со своего тела, — скажи, тебе обязательно полировать меня, как занозистую деревяшку?
Будучи человеком, в большей степени склонным (а в тот момент особенно) к размышлениям, чем к действиям, Адам перебрал все возможные причины сложившейся ситуации. Может быть, у Лидии проблемы со здоровьем. Может, у нее было тяжелое детство. А может, это он сам виноват. Ну конечно! Будь он настоящим мужчиной, он наверняка смог бы пробудить в Лидии женщину.
Мысль о последнем варианте выматывала Адама, выпивала из него все соки. Если ему не удавалось удовлетворить Лидию, совершенно неопытную в отношении плотских утех, то на что он мог рассчитывать с Анджелой Белл? «Разумеется, это всё чисто умозрительно!..» — быстро обрывал он себя. Но мужчины редко становятся врачами, если не страдают чрезмерно раздутым ощущением собственной значимости. Поэтому в один прекрасный момент Адам перевел дух, слегка расслабился и перевалил всю вину за неудавшийся брак на Лидию.