А. А. Кузнецов.
ПОСЛЕДНЕЕ ВОСХОЖДЕНИЕ
ПОСЛЕДНЕЕ ВОСХОЖДЕНИЕ
А. А. КУЗНЕЦОВ. Документальная повесть
Посвящается памяти погибших в горах друзей-альпинистов, героев этой повести — выдающегося учёного, депутата Верховного Совета СССР, ректора Московского государственного университета, вице-президента Академии Наук СССР, академика Рема Викторовича Хохлова, начальника Эльбрусской лавинной станции МГУ Юрия Арутюнова, сменившего его на этом посту Нуриса Урумбаева, учёных Льва Васильева и Андрея Мигулина.
Здесь описано всё как было. Вернее, так, как мне представляются описываемые события, ибо выяснилось, что другие свидетели этих событий представляют себе всё, что произошло на леднике Фортамбек и на пике Коммунизма в 1977 году, по-разному. Совсем не потому, что кто-то из нас неискренен. Во-первых, каждый из нас видел и оценивал происходящее со своих позиций; что одному казалось достоинством, другой воспринимал как недостаток. Во-вторых, на высоте, в таких трудных условиях, реакции людей часто бывают неадекватными, этого также нельзя не принимать во внимание. В-третьих, после многократного пересказывания (а рассказывать об этом каждому из нас приходилось по много раз), факты постепенно преображались, и в силу желания обосновать своё место в событиях, и для усиления эффекта. Что тоже сказалось на истинном содержании случившегося.
Я не претендую на единственно правильное изложение фактов. Но я вёл дневник и теперь опираюсь на эти записи, отбросив все остальные наслоения, хотя и отдаю себе отчет, что это тоже весьма субъективно.
23 июня 1977 года.
Мои дорогие!
Вы знаете о моей привычке всегда и везде, при любых обстоятельствах вести дневник. На то, что я не пишу писем, вам тоже никогда не приходилось обижаться. Предстоит сложная и интересная экспедиция. На леднике, на большой высоте, скорчившись в холодной и низкой палатке, писать трудно. Но мне хотелось бы рассказать вам обо всём, что будет происходить. И вот, в самолете Москва-Душанбе я решил объединить письма к вам со своим дневником. У меня есть два блокнота с отрывными листками, я буду писать на них, отрывать исписанные странички и посылать вам. А вы уж, пожалуйста, не теряйте их, заведите папку и аккуратно, в хронологическом порядке подшивайте эти письма. Они могут мне пригодиться.
Когда наш самолет сел в Душанбе, к нему подкатил трап, которым управлял таджик в чёрной тюбетейке. Из иллюминатора я с недоумением наблюдал за тем, как он без конца утирал лицо платком. Выйдя на трап, мы попали в парную баню. Сорок два градуса в тени. Это под вечер. Пока мы стояли, пытаясь отдышаться, привезли багаж экспедиции. И вот тут мы, наконец, поняли, что такое азиатская жара.
Мы — это передовой отряд экспедиции из семи человек. В наши задачи входит достать десять баллонов газа для кухни, тонну бензина, закупить на полтора месяца овощей и других продуктов и все это отправить в город Джиргиталь, откуда предстоит перебросить это вместе с тремя тоннами остального груза вертолетом на ледник Фортамбек.
Почесывая влажные затылки, мы размышляли о том, как бы нам переночевать на куче мешков и рюкзаков, чтобы к утру их не стало меньше. И тут я услышал удивленный возглас:
— Саныч, это ты?! Вот чудеса!
Это был мой старый друг Володя Машков. Мы не виделись много лет. Когда-то вместе ходили на восхождения на Тянь-Шане и на Алтае. На северной стене Талгара мы оба поморозились. Я меньше, он сильнее. На моём письменном столе под стеклом лежит фотография, на которой изображена наша спортивная группа из четырех человек. У Володи на шее на веревочке висит ноготь с большого пальца его ноги.
— Вы никак на Фортамбек? — Володя здоровался за руку с нашими ребятами, большинство из них он, конечно, знал.
— На Фортамбек, к тебе поближе. Ты, говорят, начальник Памирского фирнового плато?
Чёрное от не сходящего загара лицо Машкова пошло мелкими морщинками.
— Не, я директор Каспийского моря.
Это он скромничает. Володя на самом деле хозяин плато. Руководит работой станции «Восток» медико-биологической экспедиции Таджикской Академии наук, расположенной на Памирском фирновом плато на высоте 6100 метров над уровнем моря. Он инициатор создания этой станции, он её творец и полновластный хозяин. Вот уже семь лет Владимир Сергеевич руководит научной работой этой базы.
— Читал, читал о тебе, Володя, в газетах, — после того, как Машков со всеми поздоровался, мы снова обнялись и похлопали друг друга по спине. — Слежу за твоей биографией.