– Вот это да! – пораженно протянула Марго – она не ожидала от Мадам такой самоотверженности.
– Дождалась она его. Вышел Моцарт из тюряги королем. При положении. – Венера растопырила пальцы и приставила их к голове, изображая корону. – Стал такими делами ворочать, что мама не горюй! Бабки рекой! Мадам из борделя забрал (она к тому времени из проститутки в диспетчеры переквалифицировалась – стара стала для панели), в меха и драгоценности обрядил. Только ей скучно было дома сидеть, в потолок плевать – не тот она человек. Тогда Моцарт купил ей этот особняк, кинул деньжонок на раскрутку, с кем надо договорился, и в 1999 году открылся «Экзотик». Мадам стала хозяйкой, Моцарт гостем дорогим! Самым почетным клиентом!
– Он вас э… – Марго замялась, подбирая нужное слово, но так и не подобрала, поэтому спросила: – А как на это реагировала Мадам?
– Нормально. Она же мудрая женщина, понимала, что такой мужик, как Моцарт, верность хранить не будет, вот и решила: пусть лучше он с ее девочками оттягивается, чем с какими-то шалашовками… – Венера рассмеялась. – Веришь, нет, такая идиллия была… Он ночью закатится с дружками, в дым пьяный, все ночь гудит, мебель ломает, бутылки бьет, под утро двух девочек с собой в кровать уволочет, отымеет, а когда проспится, Мадам ему стопку водки в постель и стакан сока, чтоб головка у него не болела.
– Ты с ним тоже спала?
– Один раз – в самом начале, – хмыкнула Венера. – Он тогда нас всех на профпригодность проверял… А так у него две любимицы было – Афродита и Кики!
– Кики? Это еще кто такая?
– Ты ее тоже не застала. Ее убили в перестрелке, когда Моцарта брали…
– А за что его?
– Сейчас расскажу, погоди, – Венера пошарила в сумке, надеясь отыскать еще одну шоколадку, но не нашла, поэтому тяжело вздохнула, сунула в рот жвачку и продолжила повествование. – Менты под Моцарта долго копали, только никак подкопаться не могли, потому что из вора он превратился в легального бизнесмена, а лишних людей убирал чужими руками… Но очень уж им хотелось его прижучить, поэтому подсадили они как-то за игральный стол в казино, где Моцарт обычно в покер резался, своего. Тот начал откровенно шельмовать. Моцарту это не понравилось, о чем он сообщил шулеру в резкой форме, ментовская утка тут же обозвала вора в законе «сучим потрохом» и еще какими-то жуткими словами… Моцарт вместо того, чтобы натравить на обидчика своих мальчиков – ринулся бить тому морду самолично. Да еще пушку вынул… А там ментов, как фишек – тут же его скрутили… И все бы ничего – при хороших адвокатах отделался бы Моцарт небольшим (по его меркам, конечно) штрафом, но он, когда выпьет, бешеный, а в тот вечер ему специально подливали, ну и начал он орать своим мальчикам, чтоб надавали ментам позорным по харям, чтоб впредь на понт не брали! Началась перестрелка. Двое погибли: телохранитель Моцарта и Кики… – Венера вздохнула. – А Моцарт опять в тюрягу угодил. Теперь надолго…
– А Мадам?
– Пишет, ездит, говорит, что из чувства долга и благодарности, а мне кажется – по-прежнему его любит…
– А ментов она после этого невзлюбила?
– Она и раньше их не жаловала, а как они ее милого Цылю (она так его называла: Цыля, Цылечка или Мотя) за решетку упекли – возненавидела… Вот такая история! – Венера, кряхтя, встала со стула, одернула собравшееся на бедрах платье. – Пошли, что ли? А то мне уматывать пора…
– Ты же только приехала…
– Я на минутку заскочила – за бельецом. Надо свои парашюты и парные чепчики в прачечную сдать. Хотела вчера захватить, да с этими фрицами совсем забыла… – Тут она встрепенулась. – Кстати, ты во сколько ночью отчалила?
– Я утром.
– Тогда почему ты не знаешь, что Афу убили? – она подозрительно прищурилась. – Ты же с ней жила?
Марго сглотнула.
– Я сразу на рынок… За отваром… – залепетала она. – Домой хотела позже… А теперь и не знаю…
– Слушай, а у твоей бабки нет отвара для похудения? Я бы купила…
– Не знаю…
– Узнай, будь другом! Я опять два кило набрала. И это только за месяц! Если так пойдет, до тридцатника не доживу!
– Ты хоть про смерть не болтай! – в сердцах воскликнула Марго и ткнула Венеру под жировую складку на талии. – Хватит с нас Афродиты…
– Это точно! Если еще я коней двину, бордель придется закрывать! Но ты не думай, я еще нескоро упокоюсь! Кило сорок у меня в запасе есть! – Она ободряюще шлепнула Марго по плечу и весело сказала: – И из-за Афки не расстраивайся, она и на том свете хорошо пристроится… А домой не езди. Живи тут. Может, еще пронесет – найдут убийцу раньше, чем до нашего борделя доберутся.
– А если нет?
– Тогда нам всем придется выступить в качестве свидетелей… Задолбают расспросами! А то еще могут заподозрить в убийстве!
– Кого? – упавшим голосом спросила Марго.
– Тебя, меня, Еву – да каждую! Афа же звезда нашего борделя, самая высокооплачиваемая проститутка. Могут подумать, что мы ее из зависти или, чтобы убрать конкурентку…
– А мы им про Коня скажем, тогда они от нас отстанут!
– С ума сошла! – в ужасе воскликнула Венера. – Конь этого не простит – грохнет на фиг! Надо делать вид, что мы ничего не знаем, ничего не ведаем! А лучше вообще в подполье уйти…
– Я уже ухожу – мне Мадам разрешила, – с гордостью сообщила Марго. – Даже к клиентам позволила не выходить…
– Везет, а нам сегодня работать! Мадам говорила, что два англичанина специально из своей заграницы приехали, чтоб наш бордель посетить!
– Врет, наверное…
– Наверное, но работать все равно придется, – Венера взяла Маргариту под руку. – Пошли, подружка, провожу тебя в твое подполье… Кстати, комната Афы идеальное место для того, кто хочет переждать бурю! Я бы сама в такой пожила!
Да уж, апартаменты Афродиты были самыми роскошными в особняке. Состояли они из огромной спальни и такой же большой ванной комнаты. В первой имелась гигантская кровать с зеркальными спинками, стулья, стол, трюмо в стиле какого-то Людовика, видеодвойка, спрятанная в нише (чтоб показывать клиентам фильмы с Афой в главной роли), стереосистема, кондиционер. А во второй – ванна с гидромассажем, душевая кабина, биде. Но самое большое достоинство апартаментов – окна. Их было три. Одно, огромное, во всю стену спальни, выходило в сад, второе, из ванной, смотрело на церковь, а третье, спрятанное за драпировкой, на винтовую лестницу, ведущую вниз, из него можно было наблюдать, что творится в гостиной. Последнее окошко со стороны коридора выглядело, как обычное зеркало.
– Про окно-зеркало знаешь? – будто прочитав мысли Марго, спросила Венера.
– Конечно, мы с Афой часто в него подглядывали…
– Это Моцарт такое стекло велел врезать.
– Зачем?
– До Афы эти апартаменты он занимал. Для себя расстарался. Потом между комнатами такие окна-зеркала хотел сделать, чтобы за всеми подглядывать – извращенец он был еще тот!
Тем временем они поднялись по лестнице на второй этаж и остановились как раз у убранного в красивую золоченую раму зеркала.
– Не отличишь от обычного, – хмыкнула Венера, глянув на свое отражение. – Но это не все сюрпризы, которые ждут тебя в апартаментах Моцарта.
– Что еще?
– Есть потайная дверь, тебе Афа про нее не говорила?
Марго отрицательно покачала головой.
– За драпировкой, смотри, – и Венера, введя Марго в комнату, указала на вторую портьеру, висящую параллельно той, за которой скрывалось окно.
Марго отдернула ее и увидела в стене деревянную дверь. Она была настолько мала, что пройти в нее, не сгибаясь, могла только такая дюймовочка, как она сама.
– Почему такая малюсенькая? – спросила Марго, подергав за ручку – дверь оказалась запертой.
– Моцарт был чуть повыше тебя – где-то метр шестьдесят. Ему и такой хватало. – Венера поковыряла пальцем в замочной скважине. – Тебе бы ключ раздобыть – вдруг придется бегством спасаться…