Ты уходишь в последний бой,
Не вернуться тебе назад.
За меня платишь кровью долги.
Прощай и до встречи, брат...
Но как же Мартин круто играет. Перебирает струны, скользит рукой по грифу, обращается с гитарой, как с любимой женщиной. Ох, как не вовремя подобные мысли. Вернуться ли они с этого задания? У Майора были плохие предчувствия, а тут еще и эта песня Холсмита... Парень закончил играть и тогда сержант объявил:
- Третье отделение, слушай мою команду. Задание - найти объект - Римар Сейми, в 27 секторе и доставить на базу. Оружие - любое. Время на сборы - час. Инструктаж перед выходом. Конец игры в полночь двадцать первого.
Эрик Хамрен, здоровенный викинг, к которому за использование когда надо и когда не надо трассирующих пуль намертво прилипла кличка "Трассер", задумчиво протянул:
- Через три дня Йоль... Перед ним все может случиться.
- Рядовой Хамрен, отставить рассуждения! Выполним задание, вернемся и будем праздновать Рождество.
- Есть отставить рассуждения! Есть выполнять приказ, сержант. - Эрик не обиделся на командира, просто понял, что тому и так хреново.
Хреново Майору Рэндому было еще и потому, что это был последний их совместный боевой выход с Габриэлой Карриди. После Рождества ее должны были перевести в другую роту. А он в нее влюбился. То есть, влюбился сразу, как только она попала в его отделение, еще два года назад, но так и не сказал ей об этом. Потому что боялся получить отказ и потому, что желал ей лучшей судьбы, чем потомственный военный, похоже застрявший в этой чертовой пустыне до конца жизни.
А конец жизни обещал быть быть совсем скоро.
К началу третьего дня операции у третьего отделения уже не было воды, пайков и двух человек личного состава.
Воду и продукты пришлось отдать местным жителям. Два раза, когда солдат прятали от облавы мятежников, продовольствие пришлось отдать как плату за молчание. Это было официальной версией. Кроме того, по неофициальной, никто из отряда не смог устоять перед полубезумным голодным взглядом детских глаз. Оба раза.
А когда Дельгадо заявила, что ей наплевать, если ее отдадут под трибунал, но как медик она поможет девушке в родах, потратили воду. Тогда у третьего отделения был четырехчасовый отдых и пока некоторые спали, Мария следовала данной когда-то клятве Гиппократа. И все были уверены, что тот малыш и его мать выживут.
Брента Фаулера и Стива Шелли потеряли когда с боем проходили сектор 20. Первый подорвался на растяжке, а второго скосило пулеметной очередью. Радовало, что ребята погибли быстро, печалило, что их тела пришлось оставить.
Те два дня были наполнены горячим ветром, нестерпимой жарой, летящим в лицо песком, тяжестью кевларовой брони и своего оружия, постоянными перестрелками между местным населением и повстанцами и сумасшедшей усталостью. И полным отсутствием информации от местных о госпоже Сейми. В этом городе особо не разбирали на чьей ты стороне. Все решала скорость передвижения, точность стрельбы и огневая мощь оружия. Патроны старались расходовать экономно, их пока хватало. Рассчитывали только на себя, вертушка должна была только забрать их после успешного выполнения задания - некоторые командиры ценили технику больше, чем людей. Тем более, что почти вся техника и люди были задействованы в двустах километрах к югу, где шли жестокие бои за столицу.
Сейчас их целью была больница, которая считалась небоевой зоной, где так или иначе можно было найти информацию о жителях района, в том числе и о загадочной Сейми. Светлое здание с эмблемой Красного Креста стояло на другой стороне площади, но туда нужно было еще добраться. Сил и времени обходить ее уже не было. Рэндом третьим пересекал простреливаемую площадь, пробежал половину расстояния, а затем кто-то прыгнул ему на спину, сбивая с ног и закрывая свои телом от пуль. Холсмит пожертвовал собой ради командира. Карриди и Ландерс засекли откуда стреляли и открыли шквальный огонь в том направлении, Трассер еще добавил пару гранат. Остальные подхватили раненого и отступили к больнице.
То, что дело дрянь, было понятно и без медиков, которые подбежали к Мартину, уложили на каталку, доставили в смотровую и пытались остановить кровь, которая толчками выплескивалась из перебитых сосудов. Спина, живот, плечо, шея... Смуглые пальцы молоденькой женщины-врача ловили биение жилки на шее, которое все затихало. Мария, пытавшаяся что-то сделать с раной на плече, покачала головой и отвернулась. Рэндом закусил губу, чтобы не заорать от отчаяния.