Прошло ещё долгих пять минут, пока в открытый Сэмиллом двор не въехала «Газель» и машина «Скорой помощи». Оттуда резво выскочили полицейские в чёрной одежде и с автоматами и, следуя указаниям старшего, рассредоточились по территории; из «скорой» вылезли медики, вытащили носилки и бодро покатили их в сторону сидящих людей.
Вместе с военными приехал и капитан Мулдугалиев, он тоже поначалу кинулся к девушке. Убедившись, что ей занимаются, следователь направился к зданию.
Через несколько минут оттуда вывели связанных преступников и втолкнули в микроавтобус; с трупом третьего пара военных осталась ожидать соответствующую машину.
Неот и Сэмилл отошли с капитаном в сторонку. После заверения в том, что ещё до конца дня оба посетят его для дачи показаний, блондин отправился с сыном домой в вызванном Тофиком такси, а Сэмилл забрался к медикам, которые готовились увозить Машу.
Видя, как по дороге колдуют над ней врачи, Сэмилл судорожно сжимал липкие от крови пальцы и неотрывно глядел на любимую. Каждый толчок машины вызывал у неё глухие стоны, заставляя его нетерпеливо вертеться на своём месте. Ему не давали покоя её последние слова — понимая, что девушка произнесла их в порыве отчаяния, он гадал, любит ли она его на самом деле?..
Медработники, тем временем, промыли рану от засохшей крови, наложили повязку, вкололи несколько препаратов. От них девушка, по их уверениям, спокойно перешла в сонное состояние. Сэмилл осторожно взял её холодные пальцы и слегка пожал их.
Радость родителей, вернувших своё дитя, была безгранична. Тем не менее, кормя Ванюшу, Аня размышляла о судьбе сестры. Неот, как мог, уверил жену, что всё обойдётся. Его слова подтвердил через пару часов и Сэмилл: девушку удачно прооперировали. Её лечащий врач был полностью спокоен за благополучное выздоровление пациентки, и, следуя просьбе её друга, организовал для Маши самый лучший уход.
После необходимых процедур Машу поселили в отдельной палате. К ней была приставлена личная медсестра, давались лучшие лекарства. Девушка, крепко спавшая от наркоза, не обращала никакого внимания на хлопоты, но мужчина и не унывал, памятуя о собственном восстановлении после сильных ранений.
Он немного посидел у постели любимой, но так и не дождался её пробуждения, а затем отправился к следователю. Тот сообщил, что благодаря их неуёмной активности была поймана банда похитителей-рецидивистов, за которыми его отдел гонялся много месяцев. Кроме того, показания могли немало помочь его основному делу. Капитан много переживал за Машу, расспрашивая Сэмилла о её состоянии. Мужчина ушёл от него с неясными подозрениями, что тот захочет навестить девушку в больнице.
Сэмилл появился ненадолго в квартире, чтобы ответить на все расспросы супругов. Он переоделся и силком впихнул в себя обед: будучи на пределе, он ничем бы не помог любимой. Затем отправился в больницу, намереваясь провести там ночь.
Маша уже пришла в себя. Когда Сэмилл зашёл в палату, она с тихой радостью приветствовала его. Вставать было нельзя, но девушка, измученная болью и удерживаемая тугими повязками, и не стремилась к движениям. Смирно лёжа в просторной постели под лёгким одеялом, она с наслаждением вдыхала запах принесённых цветов и не сводила затуманенного лекарствами взгляда с мужского обеспокоенного лица.
— Как ты? — спросил он, сел на краешек постели и взял её за руку. Маша слегка сжала пальцы.
— Бывало и лучше. — Она глубоко вздохнула и поморщилась от приступа острой боли в боку. — Спасибо тебе.
— Не за что, — улыбнулся Сэм.
— Есть за что. Последнее, что я помню, там, на улице, — твоё лицо. И сейчас — ты почти первый, кого я вижу…
— Это плохо?
— Нет. Совсем нет. Но всё это, — она обвела рукой палату. — Зачем? Это же очень дорого…
— Забудь, — отмахнулся мужчина. — На кого мне ещё тратить деньги, как не на тебя?
— Овчинка выделки не стоит, — улыбнулась девушка смущённо.
— С тобой всё будет в порядке, — уверенно сказал Сэмилл, поглаживая её пальцы. — Врач сказал, что скоро ты будешь дома.
— Да, но мне предстоят швы, перевязки и другие малоприятные процедуры, — уныло протянула она и отвернулась к окну. Чувствуя, как в уголках глаз скапливаются слёзы усталости и жалости к самой себе, Маша не хотела, чтобы Сэмилл стал свидетелем её слабости.
— Вот глупышка, — услышала она возмущённый голос. Протянув руку, мужчина погладил её по голове.
— Ты должна быть слабой. Сильный тут я. Поняла, женщина? А лекарям доверься, они своё дело знают. Если больно, поплачь, можешь и покричать, только не на весь этаж.
— Поняла, — легонько кивнула Маша и рассмеялась, постанывая от неприятных ощущений.
Плакать уже не хотелось, и девушка поняла — независимо от того, как повернётся дело с раскрытием убийства, заставлять себя относиться к Сэмиллу как к другу она больше не станет. Ей дали второй… нет, даже третий шанс. Больше судьба явно не будет дарить столь дорогих подарков.
— Как там домашние? — спросила она и отпила из поданного стакана воды.
— Всё в порядке. Ваня наелся и спал, когда я был дома.
— Что стало с теми… людьми?
— Капитан увёз их к себе. Теперь ими займутся. Он, кстати, всё расспрашивал меня про тебя…
— Что же, когда подлечусь, увижусь с ним. — Маша улыбнулась, видя, как от раздражения неуловимо меняется красивое лицо. — И прекрати, наконец, ревновать меня.
— Чего-о?!
— Того. У нас с ним всего лишь деловые отношения. В конце концов, не забывай: это он был инициатором нашего знакомства.
— Да мне всё равно, — Сэмилл неохотно отпустил руку девушки и встал. — Поспи немного, отдохни. Через пару часов тебе на перевязку…
— А ты куда? — немедленно спросила Маша и потянулась за его пальцами. От этого жеста и испуга в голосе сердце Сэмилла радостно подпрыгнуло.
— Я тоже отдохну. У меня и кровать есть, видишь? — мужчина показал на кушетку за ширмой.
Девушка проследила, как он прилёг, и покладисто закрыла глаза. Быстро заснув, она уже не почувствовала, как Сэмилл неслышно встал, подошёл к её кровати, наклонился и поцеловал плотно сомкнутые губы.
— Поправляйся скорее, родная, — шепнул он, нежно глядя на больную. — Я тоже люблю тебя.
========== Глава 18, или Предел возможного ==========
Через месяц после наложения повторных швов, бесконечных перевязок и целой кучи таблеток, уколов и многого другого, Сэмилл смог, наконец, забрать Машу домой. Практически не отходя от неё целый месяц, он мечтал, как они покинут унылые стены больницы и вернутся в её квартиру. Медперсонал и пациенты хирургического отделения уже привыкли к их паре, разгуливающей взад-вперёд по коридору. Сэмилл не обращал внимания на восторженные и завистливые вздохи других пациенток, но Маша, рассерженная его неизменной вежливостью к ним, только фыркала и в такие моменты была особенно раздражительна.
На выписку он принёс целую кучу разноцветных воздушных шариков, повеселив этим не только обитателей этажа, но и персонал. Маша, смеясь, не успокоилась, пока не раздарила их все.
Она ещё плохо двигалась, место раны закрывала плотная повязка, несколько раз в неделю ей предстояло посещать лечебную гимнастику, но она ехала домой! Привалившись в такси к ставшему за последнее время просто необходимым плечу Сэмилла, она дремала до тех пор, пока он не положил её, сонную, на кровать в спальне. После перенесенной болезни она стала почти такой же хрупкой и тоненькой, как её сестра, и мужчина вспоминал, как и раньше любил носить её, забавляясь девичьим смущением и возбуждаясь от горячих рук, обхватывавших шею.