Бригем пришел ровно в девять. Сначала прочитал несколько посланий из университетов, приглашающих Черри выступить. Затем письмо из Мексики: в городе Базилика де Гваделупе никак не могли поймать серийного убийцу. Потом письмо учительницы из Виргинии, она сообщила о смерти одного из своих учеников-четвероклассников. Женщина из Джаспера, штат Алабама, прислала пару кружевных дамских трусиков и пожелала узнать, кто спит с ее мужем. В одном письме была прядь женских волос – горюющий супруг искал свою пропавшую без вести половину, в другом – засохшая на комке ваты кровь. Страдающему малокровием срочно требовался донор.
Большинство корреспондентов имели самое смутное представление о том, что и как Черри Мур делает. Они просто уповали на то, что кто-нибудь им поможет.
Часто попадались и любовные послания, некоторые – трогательные, порой похабные. Несколько лет назад журнал для мужчин предложил Черри сфотографироваться обнаженной по пояс.
Когда с очередной партией корреспонденции было покончено, Черри попросила Бригема снова прочитать письмо учительницы.
В нем речь шла о девятилетнем мальчугане, Джошуа Бейтсе, который в Блу-Ридж около Ларея упал со скалы и разбился насмерть. В приложенной газетной вырезке говорилось, что он один забрел в горы, когда отец пилил деревья. На следующий день поисковая группа нашла тело мальчика на дне ущелья, промытого рекой Хьюз. Вероятно, он оступился в темноте и упал.
В конверт была вложена фотокарточка: школьный класс, в нем мальчик с большими карими глазами. Большинство людей не знали, что Черри слепа, и слали ей фотографии.
– Дайте мне подержать карточку. – Черри любила трогать вещи.
– Тут есть еще одна вырезка, – сказал Бригем.
– Пожалуйста, прочитайте. – Она потерла снимок Джошуа Бейтса между большим и указательным пальцами.
«Утром во вторник из Стонтона в Ларей прибыло два автобуса с добровольцами-спасателями, которые принялись за поиски к востоку от ущелья. Поиски были прекращены около часа дня, когда стало известно, что тело мальчика найдено на берегу реки Хьюз. Полиция и власти отказываются комментировать трагическое событие, но один из добровольцев назвал его несчастным случаем. Вскрытие будет произведено в Харрисонберге в начале следующей недели».
Миссис Грета Митчел, учительница погибшего мальчика, сообщала, что подала в службу охраны здоровья детей жалобу на отца ребенка. Она сама видела синяки на теле мальчика и неоднократно предупреждала власти, что ему угрожает опасность. Теперь он погиб, и официальные лица называют происшедшее несчастным случаем. Миссис Митчел надеялась, что Черри поможет полиции поймать убийцу и посадить в тюрьму. Записка заканчивалась просьбой связаться с шерифом округа Пейдж.
– Ну и что вы обо всем этом думаете? – спросила Черри.
– Если бы мне захотелось что-либо предпринять, то я взялся бы именно за это дело. Трогательная история, но боюсь, местные чинуши в мундирах и штатском смотрят на проблемы иначе.
Черри и сама знала, что полиция в небольших городках не любит, когда чужаки вмешиваются в их дела. Она прилетала куда-нибудь, а ее даже не встречали.
– Позвоните в аэропорт, – сказала она. – Вдруг билетов нет.
Он пошла в кухню заварить бескофеинового кофе, а когда вернулась, Бригем сказал, что надо немедленно собрать вещи.
– Вылет туда очень рано.
Самолет, которым Черри летела из Филадельфии, приземлился в Харрисонберге, когда еще не было девяти. Она сразу позвонила миссис Митчел, но у той телефон молчал.
Затем она позвонила в шерифское управление округа Пейдж. Шериф сказал, что следствие по делу будет продолжено до понедельника, когда ожидается решение коронера. Это означало, что труп считается вещественным доказательством и потому недоступен. Даже для родственников.
Черри понимала, что после падения с такой высоты мальчика будут хоронить в закрытом гробу. Не исключено, что отец вообще решит его кремировать. Если в утверждениях учительницы есть хоть доля правды, обращаться к нему бесполезно.
– Не могли бы вы разыскать миссис Митчел и сообщить, что я приехала? – Вдруг это поможет, и учительница сумеет убедить шерифа.
Черри дала шерифу номер своего мобильника и сказала, что постарается найти машину, чтобы ее отвезли в Ларей. Шериф посоветовал не бросать деньги на ветер.
Через полчаса Черри тряслась в старенькой легковушке. В салоне висел застарелый табачный запах. От водителя жутко несло по́том, он постоянно надрывно кашлял. За пятьдесят долларов плюс плата за бензин водитель согласился отвезти Черри и помочь войти в здание и выйти из него.
Через сорок минут и двадцать пять миль Черри сидела в приемной шерифа и слушала, как секретарша обсуждает с кем-то субботнюю гулянку.
Шериф Ринголд заставил ее ждать пятнадцать минут, потом вышел к ней из кабинета. Его поразило, что посетительница слепая, но он и виду не подал.
– Билл Ринголд, – произнес он, взяв Черри под локоть и ведя к себе. В его комнате было тепло, пахло копиркой и машинным маслом. – Мисс Мур, – начал он, закрыв дверь, – я являюсь выборным должностным лицом и несу ответственность прежде всего перед избирателями этого округа, в том числе перед отцом погибшего мальчика Каспером Бейтсом.
– Я не собираюсь вмешиваться в ход следствия. Я приехала по просьбе одной из ваших избирательниц, у которой появились сомнения относительно отца погибшего мальчика. В присланной мне статье говорится, что аутопсия назначена на следующую неделю. Вот я и подумала, что если поспешу, то побуду несколько минут с телом мальчика до того, как его отвезут в Харрисонберг. Вот, собственно, и все.
– Как вы и просили, я связался с миссис Митчел. Грета – хорошая женщина, очень хорошая, мисс Мур. И к своей работе относится серьезно. Но она не сидит в этом кресле и не несет такую ответственность, какую несу я. Труп является вещественным доказательством и охраняется, как и все вещдоки. Полицейский не должен показывать их публике.
– Я прошу лишь о том, чтобы немного подержать руку мальчика. К нему ведь уже прикасались те, кто вынес его с гор. – Как бы сдаваясь, Черри подняла обе руки и вздохнула. – Впрочем, вы, вероятно правы, шериф. Я необдуманно поступила. На меня произвело впечатление письмо миссис Митчел.
Черри услышала скрип кресла шерифа и его шаги. Он обошел стол и сел на него, напротив Черри.
– Я утром позвонил своему приятелю в управление полиции. Мы с ним в академии ФБР учились, в Квонтико. Он тоже кое-кому звякнул. Есть мнение, что вы – настоящий человек и классный спец.
Черри устремила невидящий взгляд прямо перед собой.
– Я никогда не любил Каспера Бейтса. Пьяница он и подлец. Настоящим отцом парню никогда не был. Убей, не могу понять, почему его не взяли в детский дом. Вот и случилось то, что случилось. – Шериф встал. – А сейчас мы на моей машине едем в больницу. Там вы спуститесь в морг попрощаться с вашей троюродной сестрой Джанетт Гренвилл. Она умерла вчера от болезни почек и по просьбе родственников из Калифорнии будет кремирована. Я ненадолго оставлю вас с ней, а рядом будет другой труп. Через десять минут я возвращаюсь и везу вас к себе. Там вас будет ждать ваш таксист. На обратном пути мы поговорим и на том поставим точку. Вас это устраивает, мисс Мур?
– Устраивает, шериф, – сказала она негромко, – большое спасибо.
Ринголд повел ее к своему автомобилю.
– Мисс Мур, коронеру известно, что Бейтса подозревают в побоях сына. В Ларее секретов нет. Все всё знают. Он считает, что кровоподтеки нанесены мальчишке до смерти, но это не доказывает, что его убили. Свидетелей происшествия нет, и никто не может доказать, что причина смерти – не падение с высоты. Иными словами, что бы вы ни увидели, что бы ни почувствовали, происшествие будет считаться несчастным случаем. Понимаете?