Начну свой рассказ с того, что за день до Рождества наш корпус (генерала Топоркова), потеряв связь на правом фланге с донцами, отступавшими быстро на Новочеркасск, попал под удар буденновцев, преследовавших донцов «на хвосте». Генерал Топорков приказал нашему полку прикрывать отход корпуса, а сам быстро повел его на соединение с донцами, пытаясь образовать сплошной фронт с ними.
Ну, мы и остались прикрывать, тем более что наша третья сотня была в разведке, где-то впереди. Жаль было сотню, и мы отходили медленно, в надежде, что сотня догонит нас. Одна полусотня и присоединилась к нам, а другая, с дальней разведки, пришла в Батайск только через пять дней, обойдя занятый красными Ростов по льду, ниже города. Полк же, прикрывая отход корпуса всю дорогу до Нахичевани, отбивал атаки мелких частей Буденного и понес большие потери.
В одну из таких контратак я пошел со второй сотней на сотню буденновцев, выскочивших из-за холма во фланг полку, с двумя пулеметами. Пулеметы успели развернуться и встретили нас сосредоточенным огнем. Полегло больше половины казаков, был убит командир сотни, подо мной убили коня. Полк прошел благополучно, а мы остались на поле боя. Падая, мой конь зажал мою левую ногу, и, выбираясь, я измазался в его крови с головы до ног.
Выбравшись из-под коня, я, освободив свой кольт, пошел вслед ушедшему далеко полку. Положение получилось аховое: сдаваться приближающимся красным или кончать жизнь… Спасли меня два обстоятельства: буденновцы, задержавшиеся, грабя и добивая раненых второй сотни, позволив мне отойти на порядочное расстояние, и молоденький казачок, появившийся откуда-то с заводной лошадью. Лошадка – маленькая, седло – один ленчик, увешена лошадка дисками к пулеметам «льюис», но конь стоял на четырех ногах и двигался. Сбросив диски, я взгромоздился на конька и пошлепал к полку. А полка-то уже и не видно… У моего конька, кроме собачьего аллюра, ничего не было, но все-таки я двигался, и вроде как воин.
Увязались за мной два буденновца, орущие: «Отдай красный башлык!» Я шлепал дальше и оглядывался, как скоро они меня нагонят? Потом увидел – они остановились, испугавшись несущейся на них небольшой группы всадников. Буденновцы повернули к своим, а на меня налетела полусотня нашей третьей сотни с командиром, фамилии которого не помню. Полусотня умчалась, а командир сотни остался со мной. Конь под ним – чудный, и порешили мы так: будем уходить, как можем, а в случае неустойки он возьмет меня «на второй этаж» и – ходу! Однако до этого не дошло, и под Нахичеванью мы присоединились к полку. Мне дали прекрасного коня, принадлежавшего убитому командиру второй сотни. После этой передряги состояние мое было неважным. Но подо мною был чудный конь, кругом – свои люди, и «жизнь стала лучшей, жить стало веселей»…
Вечером корпус генерала Топоркова (вернее, его остатки) втянулся в Ростов, направляясь к мосту через Дон. Идем по Садовой. Широкая улица сверкает огнями. Масса гуляющей публики. Рестораны, кафе полны… Я еду рядом с войсковым старшиной Пономаревым, он временно командовал полком. Я еду около самого тротуара. Впереди, с дамами под ручку, идут два офицера, оба в шинелях мирного времени, при шпорах и весело болтают с дамами; слышен беззаботный смех…
Один из офицеров повернулся и подошел ко мне. Спрашивает:
– А скажите, пожалуйста, куда казаки передвигаются?
– За Дон. Новочеркасск уже занят красными, очередь за Ростовом. Армия уходит за Дон.
Надо было видеть его лицо! Повернулся, бегом нагнал своих, и, после короткого разговора, обе пары помчались куда-то. Идем дальше. Увидел на фонарных столбах висящие фигуры – одну, другую, третью… Остановил прохожего и спросил, что это? Оказалось, что за два дня перед этим большевики пытались поднять восстание. Ну, комендант и поразвесил участников по фонарным столбам, как рождественские игрушки. Был сочельник. Подошли к спуску на мост, а спуск крутой и обмерз, как хороший каток. Пришлось спешиться, взять коней под узду и, сдерживая, спускаться к мосту по тротуару. Нужно было видеть, что получилось с конной артиллерией! И вообще с упряжками! Пушки впереди, кони позади, и все это скользит вниз к мосту!..
Спустившись к мосту, увидели Сережу Топоркова. Стоял он пеший посередине со своей палкой – альпийской киркой – и регулировал этот оползень. Увидев нас, подозвал меня, засыпал вопросами – где полк, что произошло, почему я весь в крови? Выслушал мой доклад и приказал остаться с ним для помощи:
– Вынимай пистолет и направляй – конных и пеших на правую сторону, артиллерию посередине, а повозки с беженцами и обозы на левую сторону, а кто не подчинится – стреляй!