Не хочется думать о туннелях: красные их наверняка завалят. В особенности же сеть из трех туннелей на самом перевале Гойтх-Индюк, через который железнодорожный путь делает полную петлю. Около 2 часов дня заметили впереди дымок паровоза. Оказалось, что это неприятельский «самодельный» бронепоезд. Он открыл по нам огонь. Убавив ход, мы пошли на сближение. Остановились и открыли огонь. Неприятель стал быстро отходить.
Настроение у нас было прекрасное. Единственно нехорошо было то, что мы оторвались от своей базы, которая двигалась где-то далеко позади, в длинном караване других составов. Но это нас не особенно смущало, так как мы имели на площадках двойной комплект боеприпасов. С едой же было хуже. На каждой станции приходилось выскакивать и добывать яйца, хлеб, молоко, сало. Местное население, главным образом казачки, были приветливы и еду давали охотно. Вечерело. Местность становилась сильно гористой. Двигались очень медленно, боясь испорченного пути. С командирской площадки передали, что недалеко первый туннель.
Вдруг бронепоезд резко затормозил. Приказ – выставить дозоры с обеих сторон вдоль пути, держать пулеметы в полной боевой готовности. В туннель послали разведчиков. Те вернулись через час и доложили, что в туннеле завален товарный вагон, а к его буферам, смотрящим в нашу сторону, наспех привязаны два трехдюймовых артиллерийских снаряда. Наши артиллеристы весьма развеселились, услышав про такое «грозное» изобретение красных. Второй такой же разведывательный отряд был послан с заданием подняться на гору над туннелем, спуститься вниз и посмотреть, что делается на станции Ходыженская, в непосредственной близости от выхода из туннеля. Снова наступила тревожная ночь ожидания в полной боевой готовности. Опять я остался сидеть в седле пулеметной площадки и дремал.
Разбудили меня звуки пулеметной очереди, раскатившиеся эхом в горах. Я понял, что это, по-видимому, было столкновение нашей разведки с красными по ту сторону туннеля. Но едва я об этом подумал, как по горам прокатился гром – то ли взрыва, то ли столкновения поездов, так как слышны были повторяющиеся удары железа о железо. Грохот раскатов, повторяемый горным эхом, продолжался более минуты. Явно это не был одиночный взрыв, а нечто похожее на завал моста или виадука.
Вся команда бронепоезда, кроме караульных, выскочила на полотно. Мы не понимали ничего и только тревожились за судьбу разведывательного отряда. Прошел час. Наконец на горе, над туннелем, послышались голоса. Это возвращалась наша разведка. Начальник разведки рассказал, что произошло. Когда разведчики перешли через перевал над туннелем, перед ними открылся вид на ст. Ходыженская, ярко освещенную, со множеством солдат на ней – «красно-зеленых». Начальник разведки, минуя станцию, повел своих людей к будке стрелочника при выходе из станции. Тихо подкравшись к будке, разведчики зажали рот стрелочнику, перерезали телефонный провод, ведущий на станцию, и затем допросили его о том, что там происходит. Стрелочник не сразу сообразил, что мы белые. По-видимому, это его не испугало. Он сказал, что на станции скопилось множество «красно-зеленых» и ожидается прибытие целого состава с подкреплением.
– Этот состав должен подойти сюда через несколько минут, уже открыт семафор, – сказал будочник. – Да вот идет…
И действительно, разведчики услышали шум приближающегося поезда. Надо было принимать какое-то решение. Начальник разведки взял у пулеметчика «льюис». В этот момент поезд медленным ходом подходил к будке стрелочника. Впереди шла бронепоездная площадка с орудием, за ней классный вагон, затем паровоз и длинный состав товарных вагонов. Все происходило так быстро, что разведчики сначала как бы растерялись, не зная, что им делать. Но офицер с ручным пулеметом в момент, когда мимо проходил паровоз состава, дал очередь по будке машиниста.
– Тут произошло нечто невообразимое, – рассказывал нам начальник разведки. – От неожиданности и страха машинист дал «контрпар», в результате которого паровоз остановился как вкопанный, соскочив с рельс и сильно накренившись. Бронеплощадка и классный вагон впереди паровоза оторвались и покатились на станцию без тормозов. Что же касается товарных вагонов, они все пошли под откос… Дело было в следующем: пулеметная очередь по паровозу была дана на крутом повороте железнодорожного пути. С правой стороны путь шел почти по отвесной стене, под которой шло шоссе, а еще ниже была небольшая река. Таким образом, вагоны падали под откос и разбивались или на шоссе, или же катились дальше ко дну реки.