Выбрать главу

Раффи ни разу не поворачивается к нему спиной, скрывает шрамы, так что Тра-Тру все еще может считать его человеком, если только не видел Раффи в клубе, когда сквозь разрезы в пиджаке проглядывали крылья. Так или иначе, людям Оби вряд ли понравится, что двое сбежавших «гостей» их лагеря в итоге очутились в компании ангелов в обители.

Интересно, если Раффи прямо сейчас распахнет дверь, не окажется ли за ней Тра-Тру, приложивший ухо?

Лейла слегка расслабляется и усаживается в кожаное кресло, словно королева на трон.

—     Ты являешься без приглашения, ешь нашу пищу, обустраиваешься в нашем доме, словно крыса, и у тебя еще хватает дерзости просить о помощи?

Я знаю, что должна молчать. Для Раффи столь же важно вернуть крылья, как для меня — спасти Пейдж. Но, видя развалившуюся в кресле Лейлу на фоне обугленного города, я не выдерживаю.

—   Это не ваша еда и не ваш дом! — чуть ли не с отвращением бросаю я.

—   Пенрин, — предупреждающе говорит Раффи, ставя поднос на барную стойку.

—     И не оскорбляйте наших крыс. — Я с силой сжимаю кулаки, так что ногти врезаются в ладони. — Они имеют право здесь находиться. В отличие от вас.

В воздухе повисает столь напряженная тишина, что кажется, будто Лейла сейчас меня задушит. Возможно, я только что лишила Раффи шанса вернуть себе крылья. Вид у Лейлы такой, словно она готова разорвать меня пополам.

—    Ладно, — успокаивающе говорит Иосия. — Давайте сделаем перерыв и сосредоточимся на главном. — Из всех ангелов он выглядит наиболее зловеще со своими кроваво-красными глазами и кожей неестественной белизны, но внешность значит далеко не все. — Раффи нужно получить назад крылья. Теперь нам остается выяснить, что хочет взамен прекрасная Лейла, и все мы будем счастливы. Больше ведь ничего и не надо, верно?

Он смотрит на каждого из нас. Хочется сказать, что вряд ли я буду счастлива, но я и без того уже слишком много наговорила.

—   Отлично. Итак, Лейла, — спрашивает Иосия, — чем мы можем тебя осчастливить?

Лейла жеманно опускает ресницы:

—   Я подумаю.

Уверена, она уже готова назвать свою цену. К чему кокетничать?

—   Приходи через час в мою лабораторию. Мне нужно подготовиться. Но крылья возьму сейчас.

Раффи колеблется, будто ему предлагают подписать договор с дьяволом. Затем уходит в

спальню, оставив меня с Лейлой и Иосией.

К черту! Я иду следом за Раффи и нахожу его в ванной, где он заворачивает крылья в полотенца.

—   Я ей не доверяю, — говорю я.

—   Тебя могут услышать.

—   Не важно. — Я прислоняюсь к дверному косяку.

—   Есть идея получше?

—   Что, если она просто заберет твои крылья?

—   Тогда это будет уже моя проблема.

Он откладывает в сторону упакованное крыло и начинает заворачивать второе в полотенце размером с простыню.

—   Тогда у тебя не будет никаких рычагов.

—   У меня и сейчас их нет.

—   У тебя есть крылья.

—    Что мне с ними делать, Пенрин? Повесить на стену? Они бесполезны, пока их не пришьют обратно.

Раффи проводит ладонью по двум сверткам с крыльями и закрывает глаза.

Чувствую себя полным ничтожеством. Похоже, я лишь усилила его сомнения.

Он проходит мимо меня. Я остаюсь в ванной, пока не слышу, как за двумя ангелами закрывается входная дверь.

ГЛАВА 33

Я смотрю в темные окна, из которых открывается вид на обугленный город.

—   Расскажи мне о Посланнике.

Для меня это первая возможность хоть что-то понять из предыдущего разговора с Иосией.

—   Бог повелевает Гавриилу — Посланнику. Затем Гавриил говорит остальным архангелам, чего желает Бог. — Раффи зачерпывает полную ложку подогретого картофельного пюре. — Во всяком случае, такова теория.

—   Бог не говорит ни с кем из других ангелов?

—   Уж точно не со мной. — Раффи разрезает стейк с кровью. — Но опять-таки в последнее время я не пользовался особой популярностью.

—   Он когда-нибудь говорил с тобой?

—   Нет. И сомневаюсь, что однажды захочет.

—   Но, судя по тому, что сказал Иосия, ты мог бы стать следующим Посланником.

—    Угу, хорошая шутка. Хотя в этом нет ничего невозможного. Формально я вхожу в число потенциальных преемников.

—   Почему шутка?

—   Потому что, мисс Любопытство, я агностик.

—    Ты... агностик? — Я смотрю на него, пытаясь понять, говорит ли он всерьез. — То есть ты не уверен в существовании Бога? Как такое может быть? Ты же ангел, ради всего святого!

—   И что?

—   То, что ты — создание Бога. Он тебя создал.

—   Считается, что Он создал и вас тоже. Разве среди вас нет тех, кто не уверен в существовании

Бога?

—   Ну... да, но Он с нами не говорит. В смысле, Он не говорит со мной. — Я вспоминаю свою мать. — Ладно, согласна, есть люди, которые заявляют, будто они общаются с Богом или наоборот. Но откуда мне знать, правда ли это?

Моя мама говорит с Богом даже не поанглийски, а на каком-то придуманном языке, который только она и понимает. Вера ее фанатична. Точнее, фанатична ее вера в дьявола.

А я? Даже сейчас, с ангелами и прочим, я до сих пор не могу поверить в ее Бога. Хотя, должна признаться, по ночам я опасаюсь ее дьявола. Но в общем, думаю, я все же остаюсь агностиком. Кто знает, может быть, эти ангелы — всего лишь пришельцы с другой планеты, пытающиеся обманом одолеть нас почти без боя. Я ничего не знаю и, скорее всего, никогда не узнаю о Боге, ангелах и большинстве вопросов, которые задает жизнь. И я с этим смирилась.

Но теперь я встретила ангела-агностика.

—   У меня от тебя голова болит. — Я сажусь за стол.

—    Слово Посланника принимается за слово Божье. Мы подчиняемся ему. И всегда подчинялись. Насчет того, верит ли в Бога каждый из нас или нет — или даже верят ли в него сами Посланники, — это уже совсем другая история.

—    Значит, если следующий Посланник прикажет убить всех оставшихся людей лишь потому, что ему этого захотелось, ангелы так и сделают?

—   Без вопросов. — Он вгрызается в последний кусок стейка.

Я пытаюсь осознать услышанное, пока Раффи готовится к тому, чтобы отправиться на операцию.

Он надевает рюкзак, обмотанный полотенцами, так, чтобы казалось, будто под пиджаком сложены крылья. Я встаю и помогаю ему поправить рюкзак.

—   Не будет ли это выглядеть слишком подозрительно?

—   Там, куда я иду, мало посторонних глаз.

Он останавливается возле входной двери:

—   Если не вернусь до рассвета, найди Иосию. Он поможет тебе выбраться из обители.

Словно чья-то тяжелая лапа сжимает мне сердце.

Я даже не знаю, куда он идет. Вероятно, к какому-нибудь мяснику из переулка, который работает грязными хирургическими инструментами при тусклом освещении.

—   Подожди. — Я показываю на лежащий на стойке меч. — Как насчет оружия?

—   Ему не понравятся все эти скальпели и иглы возле меня. На операционном столе он мне ничем не поможет.

Мне становится не по себе при мысли о том, что Раффи будет беспомощно лежать на столе, окруженный враждебно настроенными ангелами. Не говоря уже о том, что во время операции может начаться атака Сопротивления.

Как быть? Предупредить его?

Рискуя, что он расскажет своим? Старым друзьям и преданным долгу солдатам?

Впрочем, как бы он поступил, если бы узнал? Отменил операцию и лишился единственной надежды вернуть крылья? Никогда.

Раффи выходит за дверь, не услышав от меня ни слова.

ГЛАВА 34

Не зная, что мне делать, я расхаживаю по комнате.

Я слишком устала, чтобы трезво мыслить. Все мои мысли крутятся вокруг того, что сейчас происходит с Пейдж, мамой, Раффи и борцами за свободу.

Как долго я смогу есть, спать и наслаждаться роскошью, пока Пейдж где-то рядом? В таком темпе пройдут недели, прежде чем мы обнаружим ее след. Я отчаянно жалею, что не могу ничего сделать, только беспомощно ждать, пока у Раффи не закончится операция.