Шира уже рассказывала о Ларшаре, когда планировала свою операцию. Движение сопротивления среди эльфов было не таким слабым, как сначала показалось Адхаре. В Орве у повстанцев было больше убежищ, чем где-либо еще. После того как Крисс отправился на войну, в городе возникли многочисленные очаги сопротивления. Восставших поддерживали и жители города. Никто из них не выступал открыто против своего нового короля. Но примерно треть горожан была не слишком рада войне за возвращение Эрак Маара, а потому ничего не делала, чтобы помешать повстанцам. Кроме того, Крисс пришел к власти благодаря притягательности своей личности, умению вызывать восторг у народа своими речами. Но теперь, когда он был далеко, а люди почувствовали на себе трудности, вызванные войной, число недовольных стало быстро расти. Тогда Крисс и назначил своим наместником в Орве Ларшара, одного из самых влиятельных жрецов Шеврара.
— Я его хорошо знаю, — вспоминала Шира. — Он преподавал мне учение Шеврара, когда я была ребенком, а он еще не поднялся так высоко по служебной лестнице. Злоба — его природное свойство. Тогда он любил применять к ученикам телесные наказания. Он бил нас часто и с большим удовольствием.
С того дня как Ларшар пришел к власти, ситуация в Орве обострилась. При нем казни стали обычным делом, в городе был введен комендантский час, пришли в действие законы военного времени. Население Орвы оказалось под строжайшим контролем. Наместник поощрял доносчиков, и достаточно было анонимного обвинения, чтобы горожанин кончил жизнь на виселице. Подозрительность медленно разрушала общественные связи и проникала даже внутрь семей. Это был настоящий ад. Но жестокостью Ларшар добился лишь того, что обстановка в городе накалилась до предела, и это помогло мятежникам окрепнуть.
— В каком-то смысле мы должны быть ему благодарны: народ никогда не любил нас так, как сейчас, — заметила Шира, по-прежнему не отводя глаз от Ларшара.
Адхара тоже следила за ним взглядом, он стоял неподвижно, словно статуя. Отличный хранитель для города мертвых!
Наконец они оказались внутри храма Феноры. Свет просачивался внутрь через алебастровые плиты, которыми были украшены окна с круглым сводчатым верхом. Эти окна были прорезаны рядами по вертикали в многочисленных куполах. При этом освещении все в храме казалось золотым. Золотыми были и лица людей, медленно продвигающихся к алтарю. Всюду в убранстве присутствовали надписи и украшения геометрических форм из черного кристалла. Взгляд терялся среди ребристых куполов, которые входили один в другой. Все их ребра были окрашены в огненно-красный цвет.
Эти украшения и этот свет, от которого все вокруг казалось сном, так поразили Адхару, что она едва не забыла, зачем оказалась здесь. Но Шира вовремя схватила ее за руку и потащила в угол, к одной из боковых ниш.
— Ты готова? — спросила Шира.
Девушка кивнула. Она порылась в дорожной суме, которая висела у нее на плече, вынула оттуда металлический предмет и нерешительно взвесила его в руке.
Это была искусственная ладонь. Пальцы были сделаны из тонких металлических трубок, скрепленных шарнирами, которые позволяли пальцам сгибаться. Ладонь была составлена из ряда планок, привинченных к основе, роль которой выполнял скрепленный заклепками цилиндр. Шира заказала этот протез самому умелому мастеру среди повстанцев.
— Это, конечно, не настоящая ладонь, но внутри есть магнит, который будет притягивать к себе рукоять меча и позволит тебе держать оружие. И в любом случае ты можешь защищаться этим от ударов.
Адхара еще не проверяла механическую руку в деле. Правда, она надевала ее раза два в те дни, которые провела в пещерном убежище. От этих попыток у нее осталось странное ощущение. Это было не совсем то, что настоящая ладонь, но все же с протезом Адхара чувствовала себя менее уязвимой.
Через несколько минут к Шире и Адхаре присоединились три их спутницы-эльфийки.
— Если твои сны не лгут, идти надо сюда, — указала Шира.
Под самым большим куполом возвышалась деревянная статуя. Адхара сразу узнала ее: именно эту статую она видела во сне. Именно описание статуи подсказало Шире, куда надо идти.
Девушка внимательно вгляделась в деревянную фигуру. Теперь она отлично понимала ее символику: бутоны и огонь в руке соответствовали мечу и молнии в руках статуи Шеврара. Лицо богини было невероятно похоже на лицо этого бога, только ее черты были женственными. Холод пробежал у Адхары по спине. По какой бы дороге она ни шла, все равно возвращается к началу пути — к загадочному богу, которому было нужно, чтобы она существовала, к богу, который дал ей жизнь только ради своей цели — точно так же, как Недремлющие.