Тело Лхиры осталось неподвижным, но Адхара почувствовала ее глубокую печаль. Этот живой скелет словно излучал скорбь.
Боги тут ни при чем. Это сделали эльфы, люди и все остальные, кто тысячи лет заливал Всплывший Мир кровью, превращая рай в проклятую землю.
— Тогда почему боги не остановили первого Марваша? Почему не сделали так, чтобы Крисс умер до того, как все это случилось? Почему не пошевельнули даже пальцем, когда страдал Амхал?
Адхара наконец произнесла вслух это имя, которое в виде неясной мысли присутствовало в ее уме с самого начала разговора. Спасти Лхиру означало спасти Амхала. Не сделать этого означало, что у Посвященной воительницы может быть лишь один путь и ее судьбу нельзя изменить.
Потому, что этот мир — наш, и потому, что наша жизнь — испытание, которое мы должны пройти.
— Но ты говоришь, что это боги привели меня сюда. Значит, ради удовольствия увидеть, как Марваш и Сирен убивают друг друга, боги изволят вмешиваться в земные дела!
У тебя гораздо более высокая судьба. Ты — надежда, последняя связь между богами и людьми, обещание, что в будущем возникнет мир, в котором прежнее идеальное единство будет восстановлено. Вот твоя судьба, и ты не можешь уйти от нее. Это может показаться тебе жестоким, но это так. Из-за грехов одного страдают все, но благодаря добродетелям одной все обретут мир. Ты — та, кто его принесет.
— Тогда что я должна сделать?
Убить меня.
— Ты знаешь, что я не могу этого!
Нет, можешь. Только ты можешь это сделать.
Адхара дала волю своему отчаянию и громко закричала. Она должна доказать, что для этого измученного тела еще есть надежда, что Лхира может встретиться со своей сестрой.
— Должен быть какой-то способ снять с тебя медальон!
Его нет. Освободи меня, Сирен.
Адхара взглянула Лхире прямо в глаза.
Для этого я и привела тебя сюда. Освободи меня из этой тюрьмы, освободи от этой боли, позволь мне вернуться туда, откуда я пришла. Смерть — единственное спасение для меня и вместе со мной для тысяч людей.
Адхара сжала кулаки. Против ее воли по ее лицу потекли слезы.
— Я не хочу тебя убивать.
Я сама прошу тебя. Умоляю тебя, сделай это.
Наступила тяжелая, давящая тишина. Девушка слышала только свой плач и впереди — тяжелое дыхание Лхиры.
Пальцы Адхары медленно потянулись к кинжалу. Она подумала, что это будет первый и последний раз, что больше никто не заставит ее сделать такое. И что с этой минуты она больше никогда не склонит голову ни перед людьми, ни перед богами. Она закрыла глаза и сжала пальцами рукоять своего оружия. Мысль о том, что эту кровь так необходимо пролить и что это может сделать только она одна, приводила ее в бешенство.
— Ответь мне только на один, последний вопрос. Амхала подчиняет себе такой же медальон, как этот? — попросила она дрожащим голосом и стала ждать ответа. Секунды ожидания казались ей бесконечными.
Да.
Адхара закрыла глаза. Ее мысли путались.
— А если для него еще не поздно, если медальон еще не овладел его сердцем, если… — У нее не хватило сил договорить.
Он Марваш, Адхара. И это не зависит от медальона. Медальон только направляет его темную силу так, чтобы она служила Криссу. Но зло имеет глубокие корни в его душе. Кроме того, на него медальон влияет иначе — только устраняет все чувства, в том числе чувство вины, а на сознание почти не действует.
— Ты его не знаешь.
Ты должна понять, в чем твоя судьба. Может быть, боги не хотят, чтобы ты его спасла.
— Я знаю, что должна его спасти. Ни в чем я не уверена так, как в этом.
Адхара почувствовала, что Лхира снова улыбается, но на этот раз грустной улыбкой.
Тогда желаю тебе спасти его.
Адхара тяжело вздохнула и тихо сказала:
— Спасибо.
Ее пальцы сжали рукоять, и рука с кинжалом поднялась для удара. Адхара закрыла глаза и на черном фоне своих век увидела Лхиру такой, какой та была раньше — красивой, молодой и сильной. Этот цветок появился на свет и вырос в тени не для того, чтобы так увянуть. У той, кого она видела, на лице сияла улыбка. Лхира была полна надежды на будущее, которого никогда не увидит.
Адхара громко закричала и вонзила кинжал. Лхира вздрогнула всего один раз, ее рот чуть-чуть приоткрылся. Потом она стала медленно опускаться на пол, а свет медальона на ее груди стал постепенно гаснуть.
Этот красный свет мигал еще несколько мгновений, потом тело Лхиры легко, словно пустой мешок, упало на пол. Медальон зазвенел от удара, и последний отблеск света погас.