- Cлышны какие-нибудь новости?
- Нет, ничего особенного, - протирая большую стеклянную кружку, ответил хозяин таверны. - Hу, разве что, Ральф с Кроном подрались из-за того, что первый назвал жену второго грамруром, если ты сочтешь это за новость.
Грамрурами жители северных сел называли больших свиноподобных черных, да, к тому же, еще и крылатых хищников, по ночам утаскивавших скот.
- Пока дрались, разбили две мои тарелки и сломали стол, грамрур их побери.
Тень улыбки скользнула по лицу Брога, он тоже недолюбливал жену Ральфа; Марта была определенно в родстве с этими зверьми, упитанная, с поросячьим лицом, да, к тому же, еще и до жути вредная.
- Ты держишься? - спросил Эорган.
Брог, конечно, сразу понял, о чем тот, и, хотя не хотел говорить на эту тему, знал, что Эорган по-настоящему волнуется за него, они ведь были двоюродными братьями.
- Стараюсь, держусь помаленьку.
Двери со скрипом открылись, и в таверну вошел Бэйн.
- Привет, мальчик мой, - помахал ему Эорган
- Здравствуй, Бэйн, - поздоровался Брог.
Подойдя ближе, Бейн так же поприветствовал их:
- Здравствуйте, дядя Брог, здравствуй отец.
На самом деле Эорган не был его настоящим отцом. Случилось все десять лет назад, когда в село забрел путник, весь в ранах, крови и грязи, и рухнул на землю посреди дороги. Когда его принесли к лекарю, которым, к слову, была мать Урануила, Валендила и Эленора - Валерика, и немного привели в порядок, путник оказался юношей, с виду, лет двадцати. Эорган с женой, у которых не было детей, всячески поддерживали Бэйна, навещали его и помогали Валерике. Прошли недели, парень выздоровел, но ничего не помнил о своей прошлой жизни, а, может, и не хотел рассказывать. Бэйн вскоре оказался таким добрым, вежливым и работящим, что все попросту забыли о том, как его обнаружили, и он влился в большую сельскую семью. А Эорган с женой старались всячески ему помогать, и они вскоре тоже стали одной семьей.
- Отец, у меня отличная новость, - приняв важный вид, декларировал Бэйн, - я подготовил еще три бочки эля для завтрашней ярмарки и уже установил нашу лавку на центральной площади.
- Вот молодец, - Эорган положил руку сыну на плечо, - и когда ты все успеваешь.
- После того, как ты сказал, что отдашь мне половину прибыли, если хорошо поработаю, я готов успевать в два раза больше - и Бэйн в ответ положил руку на плече Эоргана, сверкнув своими серыми глазами.
- Ах ты, мошенник, - засмеялся Эорган и взъерошил светлые волосы сына.
У Брога что-то кольнула на сердце, и он решил пойти домой.
- Пойду я, пожалуй; завтра - ответственный день, - попрощался Брог с Эорганом и Бэйном, а те с ним.
Брог вышел из «Сердца Великана» и направился домой. Он совсем не беспокоился о завтрашней ярмарке, просто рана на сердце была еще слишком свежая, тоска съедала его изнутри, и он просто не мог больше смотреть на счастливую семью, осознавая, что своих сыновей он уже, скорее всего, не увидит. Не услышит, как они спорят друг с другом, не заглянет в бездонные голубые глаза, не сможет обнять их...
“Такими мыслями и в могилу себя свести не долго,” - подумал кузнец. Он уже стоял на пороге своего дома, открыл дверь и вошел внутрь. Сразу чувствовалось, что чего-то не хватало. Было тихо, слишком тихо. Не поужинав - при таком настроении кусок в горло не лез - он поднялся наверх в спальню. Валерика уже спала. Брог тихо, чтобы не разбудить жену, умылся и лег в кровать. Он работал более чем усердно почти весь день, но все равно снова не смог уснуть. Уже четвертый месяц он не высыпался. Хотя сейчас уже стало немного легче, все же ночная тишина и тьма, словно силками, вытаскивали наружу все тревоги и печальные мысли. Так он лежал несколько минут, а, может, и часов, - время как будто потерялось, - и потом, наконец, уснул. Но сон его не был гладким, он то и дело просыпался среди ночи от пугающих видений во сне, а наутро так и не смог понять, снилось ему это все или нет.
Проснулся Брог от крика петуха. Нужно было идти. Он встал, умылся, оделся и отправился вниз. Намазав масла на кусок хлеба, он позавтракал и вышел из дома. В амбаре он взял два мешка зерна и сумку с новыми выкованными им накануне инструментами. Все это он погрузил на семейную лошадь Пятницу и отправился к центральной площади. Там уже собирались все жители деревни, на время Ярмарки центральная площадь превращалась в огромный рынок. Кто-то уже установил свои торговые лавки и раскладывал товары. Продавали все, что могло пригодиться во время долгой зимы: зерно, муку, овощи и фрукты, солонину, инструменты, масло для ламп, одеяла и шерстяную одежду. Брог подошел к своей лавке, поставленной им вчера рядом с лавкой Эоргана. Брог привязал Пятницу к краю лавки, и принялся раскладывать свои товары. По мере приближения времени к полудню все больше людей приходили на центральную площадь и выставляли свои торговые ларьки. Через несколько часов после того, как Аструс и Веструс встретились в зените, последний шатер был поставлен, и все уже были готовы встретить караван из Вороньего. Дорога шла с севера, затем огибала небольшую скалу и выходила прямо на северный мост через Ивлинку. И вот уже с минуты на минуту должны были показаться из-за поворота первые вагоны, запряженные лошадьми, и с шумом двинуться через мост. Жители Далекого, все как один, мгновенно смолкли и, затаив дыхание, ждали прибытия гостей. Ярмарка - это всегда не только возможность продать товары и обогатиться, но и купить что-нибудь необычное у жителей Вороньего, узнать новости или просто повеселиться. Брог, как и все, смотрел на дорогу, огибающую скалу, и ждал. Ждал, как ждали все. Ждали. И снова ждали. Аструс начал приближаться к восточной линии горизонта, а Веструс - к западной. Опускались осенние сумерки. Каравана до сих пор не было. Не понимая, что произошло, и как им поступить, люди покидали свои торговые посты и собирались в центре площади.