Мальчики присели за приготовленные для них места, а Дорг сел рядом с Фавстом по другую сторону от Арчибальда. Король первым отрезал кусок жареной свинины, после чего остальные тоже приступили к ужину. Еда была по-настоящему вкусной, без сомнения в разы вкуснее, чем та, которая была бы на их столе, останься они дома. Но вот вопрос: стоило ли оно того? Но в любом случае мальчики наслаждались трапезой, а затем и музыкой, которая неожиданно заполнила зал - то играли местные менестрели. Музыканты использовали деревянные лютни и тонкие резные флейты, которые мелодично чирикали, словно соловьи. Инструменты так хорошо сочетались друг с другом, а игра музыкантов была настолько хороша, что ноги без команд своих хозяев начинали набивать быстрые ритмы, а душа уносилась в пляс. Урануил вспоминал зелёные луга, каурых жеребцов, ветром несущихся по холмам, чарующий запах луговых цветов: наперстянки, дербенника, аквилегии, васильков, пижмы; пение жаворонков и перепелов. Аструс и Веструс ползли по небосводу, а рядом братья сражались на деревянных мечах. Порой музыка имеет удивительное свойство возвращать людей в прошлое.
Валендил тем временем наблюдал за прибывшими жонглёрами. Разряженные в разноцветные и не сочетающиеся друг с другом одежды, они подбрасывали в воздух все, что только можно: шары, кинжалы, горящие факелы. Такого мальчик уж точно не видел ни разу в жизни. Всё произошло неожиданно; мальчик наблюдал за подлетающими к потолку шарами, как вдруг на него накатило знакомое чувство: голова закружилась и всё вокруг начало мутнеть. Но на этот раз мальчик не стал сопротивляться, предыдущий плачевный опыт и лекция от Арчибальда сделали своё дело, и Валендил медленно начал покидать своё тело. И вот уже он на крыльях ветра летел к внешним воротам. Там, на одной из башен, стоял на своём посту одинокий привратник - тот, что допрашивал Дорга с Арчибальдом. Осмотревшись, и убедившись, что никого нет, привратник спустился со своего поста, покидая город через ворота. Он направился вглубь леса, где его ждала чёрная ромбовидная карета с алыми занавесками в окнах и острыми шипами на крыше. Запряжена она была двумя странными существами, издали напоминавшимии лошадей. Но они были похожи на лошадей столько же, сколько домашний кот похож на разъярённого льва. В два раза выше, чем обычные лошади, с красными глазами и дырами в коже, открывающими кости и органы, эти твари постукивали копытами в ожидании команды. Гривы и хвосты этих зверей состояли не из волос, но из зелёного пламени. В дополнение ко всему этому, на голове у каждого из этих зверей имелись две пары острых прямых рог. Из кареты прозвучал голос, шёпотом приказавший:
- Но, пошли!
“Лошади” раздули свои ноздри, из которых тут же повалили клубы дыма, обнажили ряды заострённых клыков и бесшумно двинулись вперёд. От их копыт начали лететь искры по мере того, как звери набирали скорость. И вот, они уже летели быстрее, чем свист ветра от их приближения, пролетая сквозь деревья, камни и все другие препятствия, что встречались им на пути. Галопом неслись они при бледном свете полной Эстеры, оставляя за собой лес, поля, реки и вот оказались перед узким ущельем - входом в Лабиринт Смерти. Карета пронеслась по узкой дороге - единственному пути к Альтбургу через лабиринт из острых камней и скал - и оказалась перед полуразрушенными каменными надвратными башнями. Медленно экипаж двинулся в сторону дворца, остановившись у главной лестницы. Дверь распахнулась. Только тот, кто, опираясь на полусгнивший посох-косу, вышел из кареты совсем не был похож на одного из привратников. Этот человек, если его вообще можно так назвать, был одет в белоснежную мантию, покрывающую большую часть его тела. В лунном свете можно было отчётливо разглядеть его тонкую, словно поношенная книга, покрытую узором шрамов кожу, сквозь которую просвечивались кости. Безволосая голова блестела в ночи, а глаза закрывала алая повязка. Человек покрепче сжал свои костлявые руки на ручке своего посоха, и его длинные острые когти впились в дерево. Медленно, прихрамывая, он начал подниматься по лестнице, к дворцу. Черный мраморный дворец, словно спящее чудовище, темнел в свете Эстеры, не отражая её свет, а казалось, поглощая его. Двумя ровными рядами на площадке перед дворцом, покрытой развалинами, стояли молчаливые фигуры Теней. Когда человек в белом появился перед дворцом, по Теням пробежался тихий шёпот, но ничто не шелохнулось. Пройдя в дыру, на месте которой раньше были ворота дворца и стены, человек исчез во тьме. Он шёл сквозь ночные коридоры, а свет спутника Мира, просачиваясь сквозь узкие окна, падал на пол бледными полосами. Впереди показалась статуя Варгана, а за ней на троне сидел и сам император. Такой же неотразимый, как и всегда, облачённые в зеленоватые латы - такие же утонченные, как и сам правитель - он взирал на прибывшего гостя ясным взглядом зелёных глаз. Человек встал на колени перед троном, сказав мёртвым голосом: