— Уголек помнишь?
— А то как же! Для постройки судна требовались деньги, и немалые, — объяснил Саня Федору, — а где их взять? Договорились с хлебозаводом, что будем вагоны с углем и торфом разгружать… Ох, и дался нам уголек! Ноги, руки, шея, спина — все болело. Но привыкли, втянулись, и ничего, пошло потихоньку. Разгружать вагоны с углем было трудно, зато и платили нам немало, так и начали строить катамаран «Гардарику»… Про это и написал и в издательство снес. Думал, там смеяться будут, а редактор заинтересовался и сказал, что вполне может выйти книга. Только ждать долго, лет пять.
— Почему?
— Много рукописей. Страна думает, пишет.
В разговорах они не заметили, как подошли к старой водокачке — низкому, плотно сбитому зданию из красного кирпича. За редким сосняком блеснула водная гладь бухты, а на ней — пять-шесть рыбацких лодок.
Возле водокачки Федор увидел странное сооружение из двух корпусов, необычайно широкое, похожее на вездеход. С палубы в самое небо упиралась высоченная дюралевая мачта.
«Интересно: как поплывет такое чудовище? — усмехнулся про себя Федор. — Сколько силы надо, Чтобы сдвинуть на воде этот спаренный утюг?!»
Он обошел катамаран, на белом борту прочитал свежее, только что нанесенное голубой краской название «Гардарика». Хотел спросить у отца, что оно означает, и не успел — на палубу катамарана выскочил Егорка в спортивных брюках, испачканных голубой и белой краской. Он шумно радовался приходу Рудольфа Максимовича, Федора и Сани, спрашивал, когда подойдет техника, чтобы спустить на воду «Гардарику».
— Егор, что означает название вашего судна?
— «Гардарика» — это по-скандинавски, — озарился Егор. — А по-русски — «Страна Городов»! Так в древние времена варяги называли Приладожье, северо-запад Руси и даже всю нашу Русь. Красивое название, верно?
— И гордое, — добавил Федор.
Они услышали, как возле водокачки что-то звякнуло, — трое мужчин выходили со двора, и у каждого из них было по аквалангу.
— Эй, вы куда? — крикнул им Рудольф Максимович.
— В Орешек, — откликнулся гигантского роста человек с огромной, совершенно лысой головой. — Попробуем у берега с левой протоки опуститься под воду. Давай с нами, пора уж тебе Ладогу на глубине повидать, а не только по ее поверхности плавать.
Рудольф Максимович повернулся к сыну:
— Хочешь крепость посмотреть?
— Конечно!
— Я тоже, — вскочил Егор.
Рудольф Максимович взглянул на Саню, приглашая и его в Орешек, но тот махнул рукой:
— Поезжайте, Федору будет интересно. Сейчас придут ребята и, пока вы будете в крепости, мы докрасим «Гардарику».
— Эй, нас возьмите! — крикнул Рудольф Максимович лысому гиганту и выставил три пальца.
Втроем они спрыгнули на землю и направились к берегу вслед за аквалангистами.
Часть третья
Подвиг
1
Легкий глиссирующий катер мчался по фарватеру посреди белых и красных бакенов. От скорости и ветра у Федора закружилась голова, было непривычно, жутко сидеть в этой похожей на ракету посудине: казалось, она вот-вот оторвется от зеркальной водной глади и взлетит в голубое небо. Ревел мотор. Федор боком прислонился к борту и разглядывал мчавшуюся на них крепость. Прямо перед ним — башня с черными квадратными бойницами в серокаменной, похожей на скалу стене. Темная, вздыбленная крыша напоминала остроконечный шлем русского воина, только с флажком на макушке. Влево от башни шла стена, и заканчивалась она другой башней, но уже без крыши. Справа от башни под «шлемом» виднелась темно-красная полуразрушенная стена, а над ней, будто огромные надолбы, возвышались другие башни. Одна из них походила на церковную колокольню. Еще правее высилась странная, не похожая на другие башня, переплетенная тонкими белыми линиями. Приглядевшись, Федор понял, что это строительные леса: башню реставрировали. Против нее у черного причала стоял бело-голубой теплоход с красной звездой на носу… Покачивалась, переливалась, играла на солнце водная стихия — правый проток Невы. А слева к крепости подходил темно-зеленый берег с красными навигационными знаками-маяками, невысокими строениями из белого и красного кирпича, заводскими трубами, похожими отсюда на телеграфные столбы, — там был город Петрокрепость.
Катер стал забирать в сторону острова, и вдруг открылся левый проток Невы, оказавшийся не таким широким, как правый. Теперь Федор видел, что крепость стояла на острове.