— И не надо. Переживу. Сами попросите!
В палате наступила внятная, пугающая тишина: ни шороха, ни звука. Ребята сидели и стояли опустив головы; разглядывали собственные ногти, крутили пуговицы, таскали нитки из бахромы полотенец. Витя Башилов, сидевший ближе всех к Зимогорову, старательно втирал в ладонь медную монету. Никто за него не заступился, не попытался хоть как-то оправдать. Будто сговорились, будто не понимали, что это действительно страшно, когда тонет человек.
— Завтра в город пойдет продуктовая машина, ты можешь вернуться домой…
— За что? — побледнел Игорь.
— За трусость.
Тренер поднялся и пошел к двери. Его остановил Витя Башилов:
— Юрий Тимофеевич, мне Кажется, не нужно так… Зимогоров бегает лучше всех, он может победить в Москве!
Тренер обернулся, коротко, вприщурку посмотрел на Башилова и, не ответив ему, ушел.
Солнце поднялось высоко над соснами и затопило теплым светом палату. Над разноцветными одеялами кружились золотистые пылинки. В углу на подоконнике, утомившись от тяжелых изнурительных попыток улететь на улицу, сидел ярко-красный, в черную крапинку, мотылек.
Игорь пошел туда, взял мотылька за крыло и выпустил в открытую форточку. Мотылек стал падать, но у самой травы шевельнул крылом, затрепетал, поднялся и полетел к лесу.
Игорь сел на кровать, оглядел собранную в дорогу сумку. Скоро должна прийти машина, чтобы везти его домой. Что он скажет матери и отцу? А в школе что говорить? Одноклассники уехали работать в КМЛ, он, единственный, будет болтаться без дела. Столько радости было, даже шумливого форсу, что он едет на соревнования в Москву, а тут — здрасте — вот он я, голубчик!
Обиднее всего было то, что его считали трусом. Но разве он трус? Чтобы делать какое-то дело, нужно быть готовым к нему. А разве он готов?
Теперь он мог не только обижаться на тренера и на ребят, но еще вспоминать. И он вспоминал…
Прошло три года с тех пор, как отец Игоря — Николай Андреевич — увидел из окна автобуса бегущего по улице сына. Автобус шел на хорошей скорости, а за окном бежал сын — легко, размашисто, ничуть не уступая в скорости автобусу.
«Пожалуй, километров сорок в час иди около того! — неожиданно разволновался отец. — Однако нужно ли моему мальчику носиться по асфальту, соревнуясь с автобусом, не лучше ли на центральном стадионе бегать с такими же огольцами, как он сам?!»
И он без долгих размышлений привел сына в детскую спортивную школу к Юрию Тимофеевичу Ковалеву. И сказал: «Вот, отдаю вам самое дорогое, что у меня есть — сына Игоря. С вами он станет заслуженным мастером спорта, а вы с ним — заслуженным тренером Советского Союза».
Юрий Тимофеевич оглядел Игоря и, рассмеявшись, сказал: «Беру!»
На первой же тренировке Игорь пробежал «сотку» быстрее всех. Юрий Тимофеевич с некоторым испугом взглянул на секундомер и вдохновенно поднял глаза к небу: вот он миг, с которого начинается будущее! Сердце забилось в радостном волнении: «Это ты!.. Я тебя ждал, и ты пришел!..»
Игорь Зимогоров и в школе был лучшим учеником, а в шахматы играл как настоящий мастер. Все считали его одаренным парнем, а раз так, стоит ли удивляться, что ему везет? Разве мы удивляемся тому, что рыба плавает, а птица летает?!
И только Юрий Тимофеевич говорил ему шутя: «Настораживаешь ты меня, Зимогоров, сплошными успехами полнится твоя жизнь. Слишком легко тебе все дается, боюсь, в твоем организме не заполняется какой-то важный сосуд. Мне больше по душе успехи, которые приходят через трудности».
Зимогоров тут же забывал о словах тренера. Приходил на тренировку, переодевался и бежал на стадион. Начинал разминку и часто замечал, как другие ребята делали то же, что он. Появились подражатели — он становился лидером. Ему это нравилось. Он с удовольствием помогал отстающим.
И вдруг осечка. Пустяк, досадная случайность… Подумаешь, явился как-то Зимогоров на соревнования без шиповок. Забыл их дома, а ехать назад — поздно, не успеешь на старт. Признаться тренеру постеснялся, а подошел к своему товарищу по команде — Вите Башилову, хлопнул по спине:
— Ты сегодня, Витек, не побежишь, ладно? Я свои шиповки забыл, а мы с тобой в одном забеге. Ты не против?
— Но я тоже хочу бежать, я настроился!
— Много ли толку, Витек, что ты настроился? Команде нужны очки, а не твой настрой. Будь умным, не ставь собственные мелкие интересы выше интересов команды… Когда я был Витей Башиловым, я…
— Ладно, — сдался Витек. — У меня в сумке есть полукеды, я в полукедах пробегу.
Игорь надел шиповки друга и явился к месту старта. Вслед за ним пришел и Башилов — в серо-голубых, растоптанных полукедах.