Николай Брагин - учителю истории:
- Николай Петрович! Вот вы историю знаете наизусть. Помните, на какой странице какая глава. Отчего бы такое? Оттого, что любите, или оттого, что преподаете?
По правде говоря, лично мне война Белой и Алой роз иногда кажется смешной. Кто-то кого-то подстерегает, рядится в отличительные одежды… Нелепо. Про Урарту я тоже кое-что помню, но смутно и самое случайное. Наконечник копья запомнил. Ржавый такой. Видел в музее. Тевтонский орден. О нем я читал, смотрел кино, представляю. А вот про «облитую грязью телегу Романовской династии, перевернувшуюся на полном скаку», я запомнил сразу. Для меня - верите? - история началась с семнадцатого, как дом начинается с крыльца…
В школе нас будто посадили на один временной автобус, провезли по всем десяти классам - ровно по году в каждом - и до свидания, работяги-вечерники, пора и другим место отдать. Кому-то за время «экскурсии» пришлось по душе тайное в физике; кто-то, в надежде на свой маршрут, малевал самодельную карту и конструировал чудо-компас; третий избрал историю.
Так вот, каждый из нас делает свой выбор. Я еще такой выбор не сделал. Нет, вы не думайте, не из-за лени. Просто я такой упрямый. Немка советовала мне идти в иняз. Географичка, видимо, думала, что я после школы пойду на географический факультет. Не пошел. Покорять вершины - удел очень сильных. У меня от высоты голова может закружиться.
Я год был помощником комбайнера и теперь навечно запомнил, как пахнет наша земля. Но и комбайнер из меня не вышел. Получиться бы он получился, а вот - не вышел. Так ведь бывает? Факт. Ну, приехал из области в Орел, поступил слесарем на «Дормаш». Поступил, а не устроился, потому что «устраиваются», по-моему, ловкачи или равнодушные. Я не прав? А у вас вот историю полюбил. Так что человек я еще не совсем потерянный. Есть у меня мечта: побывать всюду, где только можно.
Знакомому токарю завода «Дормаш» I
- Ты можешь оторваться хоть на минуту? Послушай, давай разберемся. Ты сказал, что лучше токарной никакой другой работы на свете не существует. Знаешь, я с тобой категорически не согласен. Взять хотя бы меня. Здесь, в голове, у меня скоплены прочные знания. Тут, в кармане комбинезона, справочник слесаря по ремонту промышленного оборудования. А этого вот не заменишь ни тем, ни другим. Инструмент. Смотри, любуйся, сколько хочешь. Он не расплавится. Тут отвертки, тут ключи, пассатижи, круглогубцы, шайбы, болты… У меня впереди целый день, четыреста восемьдесят удивительных минут, отданных производству, и - гарантированная сложная работа, с которой я справляюсь. Скажи, есть ли у тебя такое разнообразие?
Наблюдай дальше. Я складываю чемоданчик с инструментом, ощупываю в кармане справочник слесаря по ремонту промышленного оборудования и, гордо подняв голову, полную знаний, иду справляться с гарантированной сложной работой. Ну, как, красиво? Захватывает? Да плюс ко всему - всегда на людях, всегда в движении. А движение - это сила. Великого Бруно сожгли потому, что он провозглашал движение…
Ну, что, я тебя убедил, что слесарем быть тоже неплохо? Нет? Жаль. У нас в бригаде как раз не хватает одного человека. Ну тогда я тебя попрошу не говорить больше вслух, что лучше токарной на земле работы нет. Согласен? Вот и договорились.
Бригадиру Леонову:
- Гена, милый, обещаю и тебе, и твоим родным к каждому празднику посылать по лакированной открытке. Надо сверхурочно - останусь на сверхурочную. Только скажи, что делать с этими проклятыми золотниками? Ну, хорошо, не проклятыми, плохими. Тоже не то? Ну, непонятными, черт с ними! Снова мимо? Тогда пусть будет так: понятными, но неисправными. Что с ними нужно делать, с понятными, но неисправными, чтобы они работали? Хорошенько промыть соляркой и смазать? Только-то и всего? Спасибо, Геныч, с тобой хоть в огонь, хоть в трубу!
Золотники налево, солярка прямо. Держитесь, золотники!
Письмо брату на Мангышлак:
…Дорог чисто географического понятия на свете великое множество. Дорога от дома до завода - это путь, по которому я иду на работу, Сотни людей идут вместе со, мной на работу именно этой дорогой, но для них она - просто путь.