Мне очень даже легко было представить его в родном таджикском селе: какая-нибудь Салтанат, с кар-наем и бубном, плещущая смехом среди девушек в шуршащих многоцветных атласах, застенчиво приглашает его к празднично украшенному дастархану… После этой цветной картинки проще думалось о предстоящем наряде, где Аланазар пойдет со мной старшим. До наряда еще часа два.
- Ала! - позвал от порога казармы Дощатов, радист.- Пошли в волейбол?..
- Нет.- Аланазар не глядя покачал головой.
- Долго там будешь сидеть, Уй-вай?? - спросил кто-то другой, не видимый за виноградом, и они оба подошли к беседке, загородив собой вход. Вторым оказался солдат, с редкой, не похожей на остальные фамилией - Колесо.
- Чем ты здесь занят, Уй-вай? - повторил Колесо и усмехнулся: - Произведение искусства, инвентарный номер тринадцать? Подарок девушке, а?
Аланазар нахмурился, резко поднялся:
- Уй, зачем так много вопросов? Я спросил, да? Зачем пристаешь? Зачем называешь Уй-вай?
- Действительно, что пристал к человеку? - Дощатов повернулся и зашагал к волейбольной площадке. Туда же направился Колесо, независимо держа руки в карманах, а Аланазар, глядя ему вслед, крутил шеей, словно тесен был ворот гимнастерки, и повторял, смущенный и красный: «Спрашивает, спрашивает, понимаешь…»
- Слыхал, да? - все еще смеясь, повторил Аланазар, должно быть, вспоминая в эту минуту какую-то веселую историю.- Там,- неопределенно махнул он камышиной в сторону заставы,- на учебном пункте. Из-за него,- погладил ладонью по автомату.- Молодой был, армия первые дни. Сержант занятия вел, Сухов фамилия. Ствол, магазин, мушка - все объяснял, я сидел слушал. А он как в школе: дальность полета пули, убойная сила… Ну, слушал, слушал, да и сказал: «Уй-вай, зачем так много?» - «Чего много?» - это сержант переспросил. «Пуля летит»,- говорю. А этот, Колесо,- вместе в учебном были - выскочил: «А чтоб никто не догадался».- «Как,- спрашиваю,- не догадался? Знать надо, а не догадываться!»
Аланазар опять весело рассмеялся, видимо, вспомнив сценку во всех деталях.
- Интересно, да? Говорить?
- Говори, конечно, рассказывай,- попросил я, пряча улыбку.
По шоссе мы уже шли рядом, невольно глядя на приближавшуюся смену. Уже четко видны были контуры фигур с автоматами на плечах, бегущие впереди длинные колеблющиеся тени… Аланазар рассказывал просто, будто не о себе, и так бойко, словно торопился наверстать упущенное в молчаливом наряде, так что уже через пять минут я знал его историю наизусть…
На первом марш-броске Аланазар «отличился» - прибежал к стрельбищу без автомата.
- Где?..- подошел к нему встревоженный Сухов.
- В пирамиде оставил. Торопился, скорей хотел.
- Знаешь, где нужна быстрота? При ловле мух. Ладно, после поговорим. Твой энтузиазм у меня вот где, на шее аукнется.
Отдал - «душа-человек, таким памятник ставить надо» - свой автомат. Отстрелялся Аланазар на «отлично». По дороге в отряд шел задумчиво, сводя скулы, будто жевал прошлогоднюю сухую былинку. Вечером постучал в дверь канцелярии.
- Что еще случилось? - спросил Сухов, удивленно глядя, как вслед за вошедшим потянулось что-то шуршащее, длинное и белое, похожее на простыню, разрезанную надвое.
- Аланазар ловит мух,- пробурчал невнятно солдат, отдавая загибающийся в свиток ватман.
Сухов сначала молча, придерживая края бумаги, разглядывал то, что было там нарисовано, а потом как-то редко, всплесками засмеялся, выронил рисунок и залился безостановочным смехом.
Успокоился он тогда, когда заметил, что Аланазар стоит бледный, нахмуренный, злой. Сержант вытер слезы, подошел к солдату ближе.
- Считай, что мы с тобой поговорили - вижу, все понял сам. А с этим что делать? С рисунком?
- Вывесить надо. Я так решил. Пусть будет.
Краем глаза еще раз взглянул на свою зарисовку, где сам он, Аланазар, потешно хлопал в ладоши, гоняя мух, а к нему с мольбой протягивал руки забытый им автомат.
Все-таки рисунок не вывесили. Так начальник учебного пункта распорядился. А как о рисунке проведали в клубе - никому неизвестно.
Едва кончились занятия - Аланазара вызвали в канцелярию, где его ждал начальник клуба.
- Кем до службы работали?
- Монтажником на стройке.
- А специальное образование? Рисовать где научились? - И, не дожидаясь ответа, начклуба обернулся к начальнику учебного пункта: - Нет, что ни говорите, в клуб мы его заберем: парень он энергичный, принципиальный… Это ж надо, на самого себя карикатуру нарисовал!