Моряк вдруг перестал дышать. Даже думать перестал. До его слуха донеслись шаркающие шаги. Уж не Саныч ли его тут ищет? Моряк осторожно перекатился, стараясь ловить порывы ветра и, двигаться сними, чтобы шелест травы под ним не был так подозрителен и сливался с шелестом от ветра. Выглянул из-за плиты…
Это был не Саныч. Вообще никто из жителей станции, которых он знал в лицо. Высокий. Плечистый. В ватных штанах и резиновых пожарных сапогах. В теплой камуфлированной серым цветом куртке. Лицо давно небритое. На голове шапка как у Шума. Широкий черный пояс. Кажется тоже пожарный. Из него торчал топор с длинной рукояткой. Человек брел со стороны города в направлении пожарной части. Моряк, глядя на него, зло улыбнулся.
– Превед… и что ты за новый персонаж? – шепнул он тихо.
11.
Саныч естественно не хотел верить в ту правду, которая врывалась в его разум с находкой платьица его родной внучки. Он еще долго сидел на полу у окна, через которое ускользнул от него этот ублюдок Моряк. Однако сидеть, схватившись за голову до скончания времен нельзя. Он решил еще раз. В последний раз съездить к своему дому и проверить записку. А потом вернуться на станцию, собрать всех этих придурков, что там живут и устроить облаву на поганого людоеда-Моряка.
И вот теперь, он медленно брел обратно от своего дома на улице Седова. Записка висела на месте нетронутой. А на что он собственно рассчитывал? За три года ничего не изменилось. Отчего должно было измениться сейчас? Да… Возможно так и случилось. Они, его родные, пришли к этому дому однажды. Прочитали записку, и пошли к электродепо. А там их ждал этот убийца. А значит, там, среди этой груды одежды и вещи его жены и дочери… Он всех их убил…
Саныч держал велосипед трясущимися руками и жалел, что не убил Моряка. Что тот сбежал от его праведного гнева.
Впереди завал из обрушившегося дома. Знакомый завал, ибо маршрут этот он повторял регулярно. Саныч двинулся влево, чтобы обойти завал мимо покосившегося стояка крайнего подъезда, который еще стоял. Сзади послышался шорох. Кто-то шел по обломкам здания. Старик обернулся.
– Ты? – он узнал, кто появился у него за спиной. – Какого черта ты тут делаешь?
* * *Человек уже подходил к ограждению пожарной части. Его внимание привлек непривычно яркий предмет, торчащий среди веток сухого кустарника. Подойдя ближе, он заметил, что это журнал. Взяв его в руки, он понял, что это порножурнал. У человека заколотило сердце и задрожали руки, когда он взял его и стал листать. Вот это удачная находка! И откуда этот журнал тут взялся? Наверное, ветром принесло. Ах, как удачно принесло. Добычи в этот раз нет, но неудачу скрасят эти яркие страницы…
Он быстро засеменил к зданию пожарного депо.
А ведь это был не ветер. Именно человек пару минут назад сунул сюда, на пути следования этого незнакомца, журнал. И этот человек следил за ним, находясь всего в двадцати шагах, справа. Он следил за реакцией незнакомца на находку. Как тот часто задышал, и ошалело смотрел на фотографии в этом журнале. Как у того тряслись руки, и как тот облизнулся. Следивший за ним тоже облизнулся и перечеркнул свое бородатое лицо кривой ухмылкой.
* * *– Ну и сколько их уже нет? – Жиган нервно ходил по вагону, где была их трапезная.
– Часа четыре где-то, – Клим пожал плечами.
– Я не понимаю, куда и зачем они могли пойти? И что вообще за дела у него с этим Моряком? И с чего вдруг?
– А вы куда ходили? – Тихо спросила сидящая в углу Родька. Настроение у нее было подавленно полным непониманием того, что вообще происходит в последние дни.
– Так искали их, деточка. – Огрызнулся Жиган. – Я к супермаркету тому ходил. Клим по промзоне смотрел. Ваффен на крыше. Шум вокруг станции искал.
– Угу, – кивнул скинхед.
– А Щербатый где? – Клим посмотрел на своего товарища.
– Он до Мурзинки пошел.
– Далековато.
– Ну, потому его и нет еще.
– А может старый с моряком вообще в другую сторону пошли? – задумчиво проговорил Шум.
– Куда? – Жиган перестал ходить из стороны в строну и уставился на скинхеда.
– В сторону пожарки или электродепо.
– А зачем?
– Мне откуда знать.
– Ну ладно. Клим. Давай сходим туда. Поглядим. Я не верю Моряку и думаю, что он что-то задумал. Наверное, старик наш в опасности.
Клим поморщился. Ходить куда бы то ни было, ему вообще не хотелось.
– Я с вами, – подал голос Шум.
– Тут сиди. Ваффен на крыше. Девчонка вообще одна останется. Сиди тут и охраняй ее.
Родька медленно повернула голову и скептически посмотрела на Шума. Много он наохраняет если ему можно шнурки перевязать на посту.
– Да что я, нянька что ли? – возмутился скинхед.
– Пасть закрой лучше.
В холле станции послышался знакомый скрип велосипеда.
– О, а вот и Саныч пропащий! – Клим вскочил со своего места и первым вышел из вагона. Следом все остальные.
Это был не Саныч. На перрон станции вышел Щербатый. Выглядел он еще хуже, чем обычно. Лицо еще более мрачное и в глазах какое-то отчаянье. Оглядев всех вышедших ему на встречу взглядом, он вдруг разжал ладони и велосипед старика, что он катил рядом с собой, рухнул на пол.
– Саныча убили, – выдохнул он.
* * *Человек в камуфлированной куртке торопливо вошел в подъезд пожарного депо и собрался, было уже подняться по лестнице, не отрывая взгляд от голой девицы на обложке журнала, как вдруг до его сознания дошла запоздалая мысль, что тут что-то не так. Он с трудом оторвал взгляд от вожделенной картинки и осмотрелся. Дверной косяк на входе был разбит. Тряпье что свалено в углу кто-то ворошил. Человек осторожно свернул журнал в трубочку и, запихав за пазуху, вытащил из-за пояса топор. Осторожно подошел к выходу. Осмотрел дверной косяк. Взглянул на ржавую легковушку, что стояла рядом, на улице. С ней тоже было что-то не так. Бензобак открыт, но он и раньше был открыт. Просто в горловине бака торчала голова куклы. А ведь ее не было. Кукла эта валялась среди того тряпья, что кто-то разворошил. А теперь ее башка торчит из пустого бензобака. Он подошел к машине. Стал медленно ее обходить и, вдруг с другой стороны корпуса выскочило что-то черное. Он не успел занести топор. Сокрушительный удар по голове отправил его в нокаут.
* * *Старик лежал на груде обломков разрушенного здания, распластав руки и уставившись мертвыми глазами в пасмурное небо. Вся грудь залита кровью. Он больше не выглядел столь грозно. Он был просто мертв. На лице какая-то гримаса. Смесь удивления и боли. Щербатый, Клим и Жиган смотрели на него какое-то время. Потом Жиган стал осматривать тело. Осторожно раздвинул разрез на свитере в области раны.
– Прямо в сердце, – проворчал он.
– Неужели Моряк? – вздохнул Щербатый.
– Погоди. – Жиган извлек из кармана куртки плоскогубцы, которые всегда были при нем как один из необходимых во время обыска различных зданий инструментов. Затем стал ковыряться в смертельной ране старика.