Офицер резко обернулся на голос и наверняка хотел выпалить что-нибудь дерзкое, но в последний миг осекся. Некоторое время они растерянно глядели друг на друга, словно старые знакомые, столкнувшиеся по стечению обстоятельств спустя многие годы разлуки.
– Надиюсь, я не слишком вас напугала? – первой заговорила девушка. Теперь ее акцент был слышан отчетливее и казался в большей мере забавным, нежели придающим шарма.
Впрочем, Николай не предал этому значения. Он деловито поправил куртку, как будто неожиданная встреча ничуть не застала его врасплох.
– С чего вы взяли, что напугали? – отозвался он сухо.
На площади было не слишком светло, однако совершенно явно незнакомка, поняв, что ее шутка уязвила достоинство офицера, лукаво улыбнулась.
– Значит, ви тот челов’ек, про которого говорят? – вдруг спросила она.
– Не понимаю вас.
– Челов’ек с полуночного экспресса. Вас прислали из Большого Кольца рассл’едовать исчезновение господина Громова.
Давыдов сделал несколько шагов навстречу девушке, однако совсем близко подходить не стал. Было в ее закрытой позе и несколько усталом виде нечто говорящее, что, несмотря на начатую беседу, она не желает тесного общения. Николай зачастую безошибочно определял такие вещи, когда дело касалось женщин, и привык доверять чутью.
Остановившись в паре метров от собеседницы, он ответил:
– Быстро же разносятся слухи. – Это было своего рода «да». – Вы знакомы с ним?
– С господином Громовым?
– Мы же о нем говорим, – кивнул Давыдов.
Девушка медленно затянулась и все время, пока не выдохнула пар, пристально глядела офицеру в глаза, словно оценивая его терпение. Точно так, как сам Николай умел определять на взгляд женский типаж, перед ним представший, эта незнакомка, очевидно, была искушена в том, что касается мужчин.
Давыдов спокойно и терпеливо глядел на музыкантшу, и та наконец добро улыбнулась.
– Разумиится, я знала Громова, – сказала она следом. – Он бил одним из немногих по-настоящему честных людей в этом проклятом месте.
– Вам известно что-то, чего не знаю я? – не мог не заметить офицер.
– О чем ви?
– Вы сказали: «был». «Был одним из…» Полагаете, Громова уже нет с нами?
Девушка неожиданно вскочила и поглядела на Николая сердито.
– Ви что, совсем не слушали?! – выпалила она. – Он бил редким честним челов’еком в Борей-Сити. С ним приключилось что-то плохое.
Она отключила сигарету и, нервно спрятав ее во внутренний карман куртки, укуталась поплотнее. С каждой минутой на улице становилось все прохладнее.
Давыдов внимательно следил за девушкой, однако ни слова не говорил. Эта случайная встреча отрезвила его, заставила забыть про дурацкие звезды, сосредоточиться на насущном. С момента прибытия в город он, пожалуй, еще не слышал ничего более пространного, но в то же время более честного касательно начальника Громова и его пропажи.
Ему хотелось расспросить музыкантшу, узнать, что она имеет в виду, однако девушка явно спешила вернуться на сцену, да к тому же навязчивость могла отпугнуть ее.
Когда незнакомка, огибая скамью, прошла рядом Николай только спросил:
– И многие в городе полагают, как вы, что Громов мертв?
– Берегите себя, – отозвалась девушка.
Она, не обернувшись, поспешила в направлении «Пионера». Давыдов стоял, смотря ей вослед. Ее силуэт несколько раз потерялся в тени дороги, затем, как вспышка, мелькнул под вывеской и пропал из виду, слившись с выходящей из заведения компанией.
Офицер настороженно огляделся и в задумчивости побрел в общежитие.
До самого сна он прокручивал в голове последние слова неожиданной собеседницы, и всякий раз, вспоминая их, все с большей серьезностью воспринимал как вскользь брошенное предостережение. Затем усталость сменила беспокойные мысли на безмятежное забытье.
Так завершился для Николая Давыдова первый день в Борей-Сити. Первый день новой жизни на Западе и последний в череде тех, про которые в глубокой старости говоришь, будто тогда и не жил по-настоящему.
Глава вторая. Скрытые смыслы волчьих песен
«Глупец тот, кто, отправляясь на Запад в поисках нового начала, полагает, будто в этих краях человек – один человек! – способен выйти из-под гнета корпоративного кнута. Я цеплялся за тысячи ниточек. Я потратил не один год, чтобы отыскать такую личность, но, увы, не отыскал. И вы не отыщите. Такого человека попросту не существует в природе…»