Николай почувствовал себя идиотом, однако деваться было некуда.
– Все они, – сказал он, – кто встречается нам от са́мого управления. Тебя приветствует каждый первый. Не может быть, что ты лично знакома со всеми.
– Я не знакома.
– Какое тогда им до тебя дело? – не унимался молодой человек. Он все думал, что если бы случайный прохожий на улице Биниса снял перед кем-то шапку, то это было бы расценено как знак внимания сумасшедшего. Такой человек явно замышляет недоброе.
У Камиллы, конечно, подобного не было в мыслях. С ее точки зрения, скорее реплика старшины отдавала чудаковатостью.
– Нет им до меня никакого дела, – тем не менее ответила девушка. – Они проявляют уважение – только и всего. К этому привыкаешь. – Она вдруг рассмеялась: – Хотя не помню, каково было, когда Громов только-только принял меня на службу…
– Разве мы все тут не на равных правах?
– О чем вы?
Николай растерянно всплеснул руками:
– Разве не все мы лишь наемники на службе у рудной компании?
– *Так* вас учили в Большом Кольце, верно? – ответила вопросом на вопрос Леонова. – Так говорили в вашем?..
– Бинисе, – инстинктивно подсказал Давыдов.
– Да, в вашем Бинисе.
Молодой человек недовольно нахмурился. Действительно, подумал он, так их учили в академии. Что ни в одном мегаполисе Большого Кольца, ни в одной области за его пределами не ощущается сильнее корпоративная власть, нежели на Западе. В этих девственных землях, в их маленьких рабочих поселениях, основанных и спонсируемых рудными компаниями лишь выгоды ради. Что нигде, кроме Запада, не отыскать таких городов, где люди, независимо от рода деятельности и достатка, равны перед единым корпоративным начальством. Работники шахт, фермеры, владельцы магазинчиков, механики, инженеры, менеджеры, администраторы, пожарные и полицейские. Все едины, потому как лакомятся из общей кормушки.
– Ерунда! – резко выпалила Камилла, стоило Николаю вкратце озвучить свои мысли. – Подумаете, господин Давыдов, разве смог бы город функционировать, принадлежи он корпам весь без остатка? Дураку ясно, что нет, – сама ответила девушка. – Скажем, досуг…
– А что с досугом?
– Думаете, он обеспечивается корпорацией? Нет и нет. – Леонова заметно распалилась, подхватив новую тему. Было очевидно, что реальное устройство города занимает ее гораздо в большей степени, нежели девушка взяла за привычку демонстрировать. Она продолжала: – Дело «СидМКом», как любого игрока в этой сфере, обеспечить рабочие места и безопасность. Досуг не входит в сферу их финансовой ответственности.
Немного запоздало, однако Давыдов стал понимать.
– Откуда тогда взялся «Пионер» и прочие заведения? – спросил он.
– Вот именно, – вмиг отозвалась девушка и постучала по носу кончиком указательного пальца. – Теперь вы мыслите в верном направлении. Вопреки расхожему мнению, зачастую люди переезжают к нам по собственной воле, а не по назначению. Бывают и нежелательные случаи, когда кто-то скрывается от закона. Но многие пытаются начать здесь новую жизнь, и разве стоит винить их, что они предпочитают оказаться подальше от шума и гама Большого Кольца? – (Николай ожидаемо изобразил несогласную мину – он, как многие, был зависим от этого шума и гама, как от наркотика). – Так или иначе, – тогда продолжила Камилла, – люди приезжают независимо от корпов. Покупают землю, запускают старт-апы. Города обрастают независимыми фермерскими хозяйствами, насыщаются различными заведениями, вроде баров или борделей, чего уж там. В конечном счете они так же существуют за счет корпоративных денег, просто получают их транзитом, а не напрямую. Такая вот нехитрая схема.
Девушка, довольная, замолчала, и Николай демонстративно покачал головой:
– Дела тут устроены сложнее, чем кажется.
– И тут возникают любопытные дилеммы… – вновь подхватила Леонова, – если можно так выразиться.
– Какие же?
– Формально корпоративная полиция потому и называется таковой, что обеспечивает безопасность предприятий, находящихся во владении рудных компаний. А также поселенцев, являющихся работниками этих компаний. Она не несет ответственности за тех, кто не имеет к ним непосредственного отношения. Впрочем, вам ли не знать устав? – пристально посмотрев на собеседника, спросила Камилла.
Давыдов открыл было рот, однако в последний момент осекся и просто прокашлялся.
– Но на деле мы, конечно, так не поступаем, – потому с ухмылкой договорила девушка. – Пускай порой это ставит нас в неловкое положение, и приходится искать компромиссы там, где, казалось, дело плевое, но мы защищаем всех и каждого в Борей-Сити. Начальник Громов учил, что мы обязаны сохранять нейтралитет. И мы сохраняем его изо всех чертовых сил. Поэтому люди уважают нас за наш труд. Поэтому с удовольствием приветствуют на улицах. Они видят в нас защитников, а не просто таких же наемных работников, как они сами, как их друзья или соседи. – Камилла горделиво вытянула шею, поняв, что, произнесенная вслух, эта истина звучит по-особому важно, и затем, совсем зазнавшись, заключила: – Так что, при всем уважении, господин Давыдов, работа в полиции на Западе – это нечто большее, нежели учат в этих ваших «академиях».