Парень не пояснил, что имеет в виду, а Марк не стал переспрашивать, и за следующую четверть часа оба не проронили ни словечка. Офицер сидел недвижимо на том месте, куда его посадили, и, хотя поглядывал на револьвер в кобуре охранника всякий раз, как тот становился боком, тем не менее не представлял, как сумеет выпутаться из текущего положения. За окном тем временем уже начало светать, и с каждой минутой промедления Князев чувствовал, что у него и товарищей остается все меньше шансов уцелеть. Он думал о брате, о котором некому будет позаботиться, о старике Хоеве, который останется в управлении один, и, верно, сойдет с ума, думал о подружке из школы. Они недавно пересеклись, и Марк собирался пригласить ее выпить. Офицер сознавал, что если соберется с духом и попробует сбежать, то уже наверняка лишится всякого шанса сговориться с Моргуновым мирно. Он также чувствовал, что должен попытаться сделать хоть что-то. Иначе потом будет корить себя, что струсил. Фронтирцу, как говаривал их папаша, не пристало помирать слабым.
Именно в тот миг, когда Князев уже был готов, отринув сомнения, яростно кинуться на охранника, произошло необъяснимое: за окном загрохотало и засияло так, словно разразился апокалипсис. В северной части лагеря вспыхнул пожар. Точно какие-то высшие силы решили вмешаться и прийти офицеру на помощь. Однако, разумеется, дело было не во Вселенной или Всесоздателе. Марк начисто забыл в запале последних часов, что синтетик Лектор все время дежурил на границе лагеря, готовый устроить диверсию. Когда время истекло, а товарищи не подали сигнал к отступлению, андроид бесшумно пробрался между бараками в генераторную и закоротил установку. Так, что в махоньком, построенном из фанеры и пластика помещении немедля вспыхнуло пламя. Сам того не подозревая, синтетик спас Князеву жизнь. Когда огонь охватил генераторную, освещение в лагере потухло, и этим мигом всеобщего замешательства воспользовался Марк, чтобы броситься на охранника. Он так истово таращился на револьвер, что в точности запомнил его расположение, так что даже в темноте сумел быстро выхватить оружие и дважды выстрелить парню в грудь. Обмерев, верзила повалился вперед, на Князева, но и это оказалось для законника счастливым обстоятельством. Ворвавшаяся на шум девчонка начала палить наугад, и пару раз угодила бы в офицера, не накрой того своеобразным щитом. Высвободившись, Марк выстрелил в замеревший на пороге силуэт. Девчонка, схватившись за живот, пошатнулась и мертвым грузом вывалилась наружу.
Князев удачно высвободился из плена, однако понимал, что между ним и товарищами все еще остается около десятка моргуновских головорезов. На дальнейшую помощь «высших сил» уповать не приходилось: во-первых, синтетик не мог вредить людям напрямую, а потому являлся совершенно бесполезной боевой единицей, а, во-вторых, Лектору было дано указание после диверсии отступать к точке сбора близ ущелья. Все это, впрочем, не имело значения – в тот момент Марк пока даже не сознавал, что жизнь ему сохранила машина. Он думал, просто фортуна в коем-то веке повернулась нужной стороной тела. Потому не сомневался, что теперь в одиночку справится с любым испытанием.
Позаимствовав у застреленных наемников сразу несколько запасных барабанов, Князев осторожно выбрался из барака. Резервные генераторы еще не успели заработать после аварии, однако разбушевавшийся пожар полыхал с такой неудержимой силой, что не просто освещал бо́льшую часть лагеря, однако, пожалуй, был заметен в самом Борей-Сити. Марк притаился за одним из припаркованных перед бараком автомобилей и некоторое время просто наблюдал за копошением моргуновских наемников. Несколько человек из тех, кто не направился к шахте, безнадежно силились сдержать стремительно распространяющееся пламя. Впрочем, выходило не ахти. По всей видимости, с техникой безопасности на объекте дела обстояли решительно хуже, чем с организацией досуга головорезов. Охранникам удалось отыскать на складах лишь пару крохотных огнетушителей, так что в какой-то момент они были вынуждены перейти на допотопные методы, как то: тушение песком. В северной части лагеря, охваченной пожаром, оттого поднялась настоящая катавасия. Люди носились из стороны в сторону, толкаясь, во все горло крича, проклиная белый свет. Огонь же пожирал одну постройку за другой и отнюдь не собирался останавливаться. Некоторые в отчаянии опускались на землю, понимая, что к утру лагерю придет конец. Другие, боясь последствий, сбегали. Про плененного законника некому было и вспомнить. Марку удалось воспользоваться возникшим бардаком. Он выбрал нужный момент и незаметно для охраны на полусогнутых устремился в направлении шахты.