Впервые с момента приезда Давыдов по-настоящему осознал свое шаткое положение и потому разочарованно вздохнул.
Это, по всей видимости, утвердило Антона во мнении, что они со старшим офицером размышляют об одном и том же. Потому что он немедля спросил:
– Босс, позволите поинтересоваться?
Вопрос назревал с первого вечера – Николай обреченно всплеснул руками.
– Я не с целью оскорбить, – настороженно пробормотал Антон. – Просто… как вышло, что вы попали к нам в Борей-Сити? Хочу сказать… – вновь запнулся он, – вы офицер высшего ранга, а вам, насколько понимаю, нет тридцати. В наших краях люди служат по полвека, но не добиваются даже звания начальника подразделения. Не все хотят… но тем не менее…
– Логичен вопрос: что я делаю так далеко от головных офисов?
Минин нехотя закивал.
– Еще эта ситуация с отрядом синтов-ищеек, – вымолвил он. – Вы не рассказали, каким образом постараетесь раздобыть поисковую группу, но наверняка у вас остались знакомства в Бинисе. Иначе начальство не заставить обратить на себя внимание. Громов годами бился в эту проклятую стену, но его так и не услышали. – Антон затараторил так быстро, что в какой-то момент задохнулся и был вынужден взять паузу. Затем с прежним рвением договорил: – Нет, с таким послужным списком, перспективами и знакомствами, – сказал он, – вам самое место в Большом Кольце. На полпути к высшим чинам. Любой скажет.
В очередной раз повисло неловкое молчание.
Николай оторопел. Никакого красноречия не хватило бы теперь, когда подчиненные, – а первый помощник явно говорил за всех офицеров – все разложили по полочкам, убедить их в том, что он оказался в Борей-Сити ни за что и без веских причин. В то же время история его отбытия на Запад была отнюдь не такой, чтобы ею гордился даже скучно живущий человек.
Давыдов долго размышлял, вечность, хотя на деле пару секунд, и наконец ответил:
– Тут вы правы, Антон. В обычной ситуации человек, вроде меня, стремился бы к чему угодно, лишь бы не к отъезду из Большого Кольца. Амбиции, – натужено улыбнулся Николай. – Однако порой обстоятельства складываются так, что тебе приходится оставаться как можно дальше от того места, где больше всего хочется быть. Не только ради своего, но ради общего блага. – Дурак, впрочем, тотчас подумал про себя Давыдов, в подобной огласке это выглядит даже хуже, нежели полная секретность. Стремясь закончить на какой-нибудь бессмысленной помпезной ноте, он выпалил: – Может, оно должно было так случиться. Чтобы мы друг другу помогли. Вот даже сохранить статус полиции после Громова. Что скажете, Минин?
Старший офицер не думал, что его слова возымеют толк, однако Антон отозвался:
– Лишь что первый шанс представится в выходные. – И, приподнявшись в кресле, стал насаживать на пояс кобуру.
Давыдов удивленно нахмурился и, хотя догадывался, о чем речь, предпочел поскорее перевести беседу в новое русло.
– А точнее? – переспросил он.
– Званый вечер у Моргунова. Забыли? – Минин покачал головой, словно правоверный священник, уличивший дочь в прелюбодеянии до свадьбы. – Мила… то есть офицер Леонова сказала, вы повстречались недавно, и он пригласил вас. Нельзя не явиться.
Давыдов небрежно нацепил шляпу и усмехнулся:
– Его люди пристрелят меня, если продинамлю их босса?
– Трудно сказать, если честно, – пугающе серьезно ответил Антон. Они направились к выходу из квартиры, давненько переставшей представлять даже малейший интерес, и Минин договорил уже в коридоре, пока наклеивал на входную дверь свежую полицейскую пломбу: – Но если вы правда надеетесь не дать городу развалиться, такие сборища, какими б глупыми и неуместными ни казались – лучшее место, чтобы начать действовать.
Николай поразился неожиданной прозорливости Минина и, когда офицеры расстались на улице, потому как первому помощнику нужно было встретиться с невестой, поймал себя на мысли, что никогда ранее заботы не набрасывались на него так яростно, как теперь. Даже в период бесчестных злоключений, которые привели его на Запад. Те проблемы были вызваны самим Давыдовым. Он знал их в лицо, как знают заклятого врага или свой главный страх.
Однако никто не подумал подготовить Николая к напастям в Борей-Сити. К тому, что помимо расследования исчезновения Громова, также придется вести ожесточенную борьбу за сохранение корпоративного режима. Не дать надломиться хрупкому состоянию покоя, не дать усомниться в безмерном уважении людей к полиции, не позволить, чтобы перестали, встречая офицера на улице, уважительно опускать уголок шляпы или отвешивать комплемент, будто так и должно быть. Потому как если это уйдет, такие люди, как Моргунов, выбравшиеся раз и навсегда из-под тяжелой пяты рудной компании, приберут власть в городе к своим ручонкам, и все будет кончено.