– А затем от отца ко мне. – Ответ не заставил долго ждать. – Не стану лукавить, многие годы я считал землю мертвым грузом. Не накладным с точки зрения налогов, но бесполезным. Пока я служил в администрации, она интересовала меня не сильнее, чем погода в мегаполисах Большого Кольца, но…
Не дав собеседнику договорить, Николай, удивленный, переспросил:
– Вы работали в администрации?
– Мелким клерком, – отмахнулся Моргунов. – Или у вашего интереса иная причина?
– Я впервые об этом слышу, – пояснил Николай.
Бизнесмен язвительно посмеялся, мол, он совершенно не удивлен.
– У народа в городах, вроде Борей-Сити, – проговорил он затем, – память короткая, как и зима на Западе. Выбиваешься в люди, и твое прошлое, связанное с таким же неблагодарным трудом на «рудников», как у всех, в одночасье забывается. Вот ты уже бессовестный воротила и прохиндей, и в аду тебя ожидает особый котел для денежных мешков. Правда это не мешает тем же людям, которые гнобят тебя за спиной, затем кушать и выпивать за твой счет, строить тебе глазки, – вновь посмеялся Моргунов.
Николай предпочел не поддерживать порыв непубличного злорадства, однако не хотел, чтобы Михаил, оскорбившись, оборвал рассказ на полуфразе.
– Когда вы покончили с «рудниками»? – спросил он.
– Почти два десятка лет назад, – заметно насупившись, отозвался бизнесмен. – Тогда я понял, что у меня больше нет ни сил, ни желания пахать на корпов. Дедовская земля недурно подсобила. За прошедшие годы цена значительно возросла, – пояснил Моргунов. – Во многом потому, как в других городах Запада «ВостоковШтарк» прилично поднажали в направлении железных месторождений, и в регионе стали полагать, что вскоре основные центры добычи руды перекочуют сюда. Ценники на свободную землю унеслись в космос, и я воспользовался этим, чтобы заложить участок и начать собственное дело.
– Продовольствие, как я слышал?
– Продовольственные поставки, фермерские ссуды, недвижимость. Всего понемногу. – Моргунов рассказывал про бизнес так непринужденно, словно совсем не являлся феноменом своего места и времени – человеком, сумевшим выйти из-под корпоративного гнета и не быть раздавленным прессом суровой действительности. – В наших краях опасно зацикливаться на одном, – говорил он. – Рано или поздно организованные нападки со стороны крупных игроков сломят тебя. Нужно, так сказать, лавировать. Играть с деньгами, вечно изворачиваться, путать карты. Только сумев накопить достаточный вес, я сосредоточился на недвижимости в районе Треугольника. Сейчас это моя финансовая крепость, моя опора.
Давыдов, будучи под впечатлением, не слишком понимал, как ему отвечать.
– Люди не врут, говоря, что вы достигли высот… – пробормотал он.
– Это лестно, потому как правда, – закивал в унисон Моргунов. – Важнейшей отметкой моего успеха стал момент, когда я сумел выкупить обратно земельный участок. Железорудное месторождение, – напомнил он. – Я погасил залог, и он возвратился ко мне в полное владение. Это казалось большим достижением. Особенно с учетом, какой путь эта земля прошла от деда до меня. Семейное наследие, которое я не мог оставить. Понимаете?
Николай, оторопев, пожал плечами.
– Понимаете, – улыбнулся бизнесмен.
Он быстро подглядел время на коммуникаторе и, извинившись перед гостем, направил их к выходу из галереи. Михаил желал вернуться на нижний этаж, где вечеринка продолжала идти своим бурным чередом, и в то же время не хотел отпускать Николая, словно чувствовал, что еще не добился его безоговорочного единодушия.
– Необходимо проведать одну группу гостей, – снова извинился Моргунов. – Вам тоже будет интересно.
– С радостью, – отозвался офицер.
Пока они молча спускались вниз, Давыдов все не мог избавиться от навязчивой мысли, как будто, следуя за Михаилом по коридорам его дома, как по закоулкам памяти, он играет в хитро выстроенную игру. Хозяин вечера являлся составителем этой игры. Михаил Моргунов. Персона нон грата любого прокорпоративного общества Борей-Сити. Об этом предупреждали первый помощник и Камилла Леонова, в один голос говоря не связываться с этим человеком? Что он неизбежно втянет в какую-нибудь ушлую авантюру?
Пауза так растянулась, что Николай даже пришел к мысли, что весь вечер организован ради него одного. Ради беседы тет-а-тет с новоиспеченным начальником полиции.
Не такой уж бред, заключил Давыдов.
Затем бизнесмен взялся рассказывать, как отстраивал поместье на протяжении долгих десяти лет, и мысли неизбежно сменили тревожное русло на прежнее беззаботное.