Давыдов тем временем устроился на краю стола напротив и настороженно с интересом следил за ходом мысли девушки. Когда та закончила, он пожал плечами:
– Ты веришь, что это предотвратило бы похищение? – (Максим дотронулась кончиком указательного пальца до носа). – Не знаю, – тогда отозвался Николай. – Может, это и показало бы, кто в городе главный, да только мы не главные, чтобы это показывать.
– В том и беда, – фыркнула Максим.
– О чем ты?
Девушка незамедлительно подтянула ноги и выпрямилась в кресле – несомненно, она ступала на тропу чрезвычайно волнительной для себя темы.
– Вечно мы на службе пытаемся найти сраный баланс! – выпалила она. – Взвешиваем каждое решение, чтобы, упаси господь, не пришлось извиняться. Перед начальством корпов, советом Треугольника, еще хрен знает кем. Постоянно мы следим за собой, чтобы не пойти на поводу у инстинктов. Добьешься ли на Западе успеха такими методами? – спросила Максим.
Вопрос казался в большей мере риторическим, однако Давыдов все же ответил:
– Думал, мой предшественник учил вести дела именно так, – сказал он спокойно. – Все шло как по маслу.
– Или только казалось? – явно не согласилась девушка. – Громов герой. Босс, поймите правильно, я безмерно уважаю его…
– Однако?
Максим поглядела на собеседника и нервно улыбнулась.
– Служба при Громове… – вымолвила она, – чаще всего походила на задувание спичек, подносимых слишком близко к пороховой бочке. Понимаете? – (Давыдов сомневался, что все понял верно, но рискнул кивнуть). – Да! – тогда продолжила девушка, заметно оживившись. – Каждый из нас отвечал за одну, и, как ни удивительно, это даже работало. Общими усилиями город не взлетал на воздух.
Теперь Николай догадался:
– Затем Громов исчез… – бросил он. – И система сломалась. Это ты говоришь?
– Именно, – всплеснула руками Максим. – Без главного элемента прежнего эффекта не достичь. Одна спичка все-таки проскочила к бочке. Ба-бах, мать ее! – вскрикнула девушка, а старшину аж передернуло. – Мы взлетели на воздух, и ничего не поделаешь. Все потому, что с самого начала затея была провальная.
Давыдов хотел было возразить, мол, он убежден, что Василий Громов поступал верно – во всяком случае, ни одна прошлая беседа не заставляла Николая усомниться в безгрешности и мудрости его предшественника. Однако в последний миг, прежде чем открыть рот, он вдруг подумал, что слова Максим про пороховую бочку и спички уж больно походят на то, что еще три дня назад говорил ему градоначальник Леонов. С той лишь разницей, что в той трактовке полиция была дамбой, сдерживающей неистовый поток злоключений, а Громов – важнейшим ее креплением, после поломки – или пропажи – которого конструкция обрушилась к чертям.
Это было бы странным совпадением, смекнул офицер, если бы два несвязанных друг с другом человека думали похоже о методах Василия Громова, его руководстве корпоративной полицией. Возможно, что техника балансирования на грани между долгом перед «СидМКом» и помощью всем остальным была не такой безукоризненной, как рисовала Камилла. Может, в ней имелись изъяны. Причем слишком критичные, чтобы открыто признавать их.
Поймавшись на этой мысли, Давыдов уже не смел возразить подчиненной.
– Какую систему предложила бы ты? – подумав, переспросил Николай. – Раз прежняя была обречена на провал…
Старший офицер думал, девушка не найдет, что ответить, однако явно недооценил ее.
– Элементарно, – незамедлительно проговорила Максим. У нее округлились глаза. Она наверняка раздумывала над проблемой не раз в ожидании, когда ее мнением поинтересуются. – Я считаю, грядет время людей, как Моргунов. Их становится больше на Западе, и с каждым годом только яснее видно, что они правы.
– Не уверен, что понимаю, – с притворным недоумением ответил Давыдов.
Девушка иронично махнула рукой:
– Не делайте вид, будто не думали над этим. Тут нет крамолы, босс. Прогресса нельзя стыдиться. – Все еще распознавая в лице собеседника негодование, Макс пояснила: – Думали, в городе не ходит молва, как на вечере у Моргунова вы час беседовали наедине?
– Уверен, разговор был короче…
– Все-таки ставлю жалование, вы успели обсудить пару-тройку его новаторских идей, – хитро улыбнулась девушка.
Беседа все решительней не нравилась Давыдову.
– Не стану подбрасывать дров в костер городских слухов, но наша беседа была далека от делового русла, – тем не менее вымолвил старшина. – Признаться, я не особо понял, о чем именно мы говорили. Кажется, Моргунов просто бахвалился.