Во всяком случае, как Николай считал выше собственного достоинства находиться в окружении деревенских простаков, эти деревенские простаки посчитали выше собственного достоинства слушать и подчиняться надутому юнцу из Большого Кольца. Они были готовы стерпеть чужака у руля корпоративной полиции Борей-Сити, полагая, что им явят мудреного многими годами работы на «СидМКом» законника. Кого-то, видавшего всякое на своем веку, посадившего не одного бандита, не раз пускавшего оружие в смертельный ход. Совершенно же невозможным казалось, если ими станет руководить мальчишка, годящийся старику Хоеву в правнуки, очевидно, ни разу не бывавший на Западе, который не посчитал необходимым повесить револьвер на пояс, едва сойдя на перрон. Просто немыслимая дерзость, пронеслось в мыслях каждого; включая даже Минина, который, однако, изо всех сил старался держаться доброжелательно и спокойно, будто сказанное не ошеломило его.
Первым сумев пресечь приступ негодования, он прокашлялся и проговорил:
– Раз такое дело… неплохо б взглянуть на документы о назначении. – Антон все время запинался, боясь показаться грубым перед незнакомцем, если его история окажется правдой. – Надеюсь, вы понимаете… дело нешуточное.
– Само собой. Не верить же первому встречному на слово.
Давыдов, договорив, запустил руку в одно из отделений сумки и почти сразу извлек на свет небольшой корпоративный планшет, один из таких, какие используют и офицеры Борей-Сити, только с виду новее. Он протянул устройство Минину и, пока первый помощник изучал волнующие строки приказных писем, в очередной раз огляделся. Стремительно сменяющиеся настроения собравшихся начинали действовать Николаю на нервы. Пять офицеров иступлено следили за Антоном Мининым: бегающими из стороны в сторону глазами, скребущими экран пальцами, – словно надеялись прочитать в выражениях и ужимках первого помощника ответ на мучающий их вопрос прежде, нежели молодой человек поднимет глаза и огласит его вслух. В каждом таком заинтересованном взгляде Давыдов читал толику неугасаемой надежды, что произошла ошибка, и заносчивый офицеришка из Большого Кольца заехал не в ту степь, – в прямом смысле этих слов. Желание избавиться от него раньше, нежели произошло настоящее знакомство, злило Николая, било по самолюбию. И все же он терпеливо ждал и наблюдал.
Наконец Минин растерянно отвел взгляд от экрана. Не сумев скрыть разочарованного выдоха, он вернул устройство.
– Полагаю, все верно. И тогда добро пожаловать в Борей-Сити, – произнес он, и можно было кожей ощутить, как по помещению пронеслась волна негодования. – Нас ждет немало непыльной работенки в ближайшие недели. Город полагается на нас. Позвольте представить офицеров, – начал было Антон, однако Давыдов почти сразу прервал его.
– Нет нужды, – сказал временный начальник. – Я добирался до вас целую вечность и смог изучить в пути личные дела. Начиная, самой собой, с вашего, Минин. Первый помощник офицера Громова. Молодая надежда корпоративной полиции Борей-Сити, как мне доложили. – Давыдов как-то хитро ухмыльнулся: – Я, знаете, на вас полагаюсь, Антон. На вашу крепкую дружбу с начальником…
Минин ответил сдержанным кивком, и затем Давыдов изобразил то, что спланировал в дороге, и что, как он полагал, должно было, если не влюбить в него будущих подчиненных, то, во всяком случае, обеспечить правильное первое впечатление, как о человеке, знающем толк в том, что касается духа западного товарищества. А именно: Николай стал обращаться к полицейским к одному за другим, как если бы Минин действительно поочередно представлял коллег, отвешивать какие-то шуточки, комплементы, выражать ожидания. Хотя значительная часть сказанного была твердой истиной, все же, произнесенные устами «первого встречного», эти приободрения казались лукавыми и несколько издевательскими. Настроить озлобленных провинциальных людишек, – а именно так в воображении видел их Николай – на позитивный лад подобным образом казалось сродни попыткам растопить айсберг феном для волос.