– Выходи за меня… Тогда, Аня, выходи за меня!
Сказать, что я не ожидала таких слов – не сказать ничего. Они были для меня настолько внезапными, что я забыла, как дышать. Сердце трепетно забилось в груди, пытаясь выскочить, а рука, что покоилась на моей спине, нервно сжала ткань моего платья.
Виктор боялся моего отказа, а я боялась, что это все – сон.
– Выйду, Витенька. Обязательно выйду!
Виктор, наконец, поделился со мной всеми своими переживаниями, полностью открыл свое сердце. И что бы не ждало нас впереди, сейчас мы поступали правильно – вместе и до последнего.
Мой любимый человек смог опереться на подлокотники кресла и попытался подняться.
– Не перенапрягайся! – Забеспокоилась я, положив ему руку на грудь, останавливая его.
Но когда он поднял на меня свой взгляд, я прочитала в нем мольбу не мешать ему, поэтому отступила.
Виктор поднимал свой вес на руках, а когда ноги приняли его весь на себя и дрогнули, он успел ухватиться за дерево, которое я когда-то считала исполняющим желания. Оно помогло ему удержаться на ногах, коляска в результате всех этих действий немного откатилась назад. Я же все это время старалась не вмешиваться, но каждую секунду была готова ринуться на помощь.
Когда Виктор привел дыхание в норму и перестал крепко держаться за поломанный ствол, просто опираясь на него одной ладонью, он засунул руку в карман и произнес:
– Как удачно, что ты выбрала именно это платье.
Он широко улыбался, но я заметила, с каким трудом ему удается стоять, однако решила не акцентировать внимание на этом. Сейчас меня больше интересовало, что он хотел сказать своими действиями.
– Знаешь, это дерево действительно походит на арку. Пожалуйста, встань ближе.
Я сделала так, как он попросил, не веря до конца в происходящее.
– Конечно, я хотел, чтобы все произошло по-другому и при иных обстоятельствах, – Виктор говорил взволнованно, будто боясь упустить какую-нибудь важную деталь. – Но время никого не ждет.
Он достал из кармана совсем маленькую вещь, и только когда поднес ее к моей руке, я поняла, что это было кольцо.
– Анна, согласна ли ты стать моей женой? И быть со мной и в горе, и в радости, пока смерть не разлучит нас.
Виктор надел колечко на мой безымянный палец, и я смогла разглядеть его. Не знаю где и каким образом он смог его достать. Оправой было золото, по тонкому обручу которого вели и переплетались в узоры замысловатые линии. Посередине же в высоком ажурном гнезде располагался небольшого размера, но абсолютно не сравнимый ни с чем своей красотой ограненный прозрачный камень. Лучи солнца, попадая на него, будто терялись внутри, заставляя его блестеть и переливаться на свету.
Я никогда подобного прежде не видела. У матушки были разные украшения, но ни одно из них не могло сравниться с этим ювелирным изделием, сотворенное искусным мастером.
– Это бриллиант, – поведал Виктор, держа мою руку и проводя большим пальцем по камню. – На самом деле, их не так много. Природа не желает разбрасываться такими подарками. Эти камни так прекрасны своим исключением. Поэтому я подумал, он будет чудесно смотреться на твоих изящных пальчиках.
Я не могла вымолвить ни слова. Мне никто никогда не дарил таких роскошных подарков. И я не знала, заслуживала ли подобного.
Даже в трудные времена он не переставал думать обо мне, как всегда думала о нем я.
– Пожалуйста, не томи своим молчанием.
Я словно очнулась ото сна. Только что случившееся окончательно выбило меня из колеи, вскружив голову, что я забыла о самом важном.
– До конца наших дней я буду твоей женой, – почему-то я не могла сдержать слез, ровно как не могла описать те эмоции, что бушевали внутри.
– Нет, только до моих.
Виктор притянул меня к себе. Заправил пряди выбившихся из прически волос за уши и провел пальцами по моим щекам, словно хотел убедиться, что я действительно существую и сейчас стою перед ним. А затем поцеловал.
Этот поцелуй отличался от остальных. Он был одновременно наполнен абсолютной любовью и счастьем пополам с горечью. Губы Виктора сквозили этой горечью, она пропитывала и меня.
Время никогда не будет на нашей стороне.
Виктор вдруг снова схватился за ствол дерева, нависающего над нами – силы покинули его тело. Я быстро подкатила кресло и помогла ему аккуратно усесться в него. Как только он очутился в кресле, его настиг один и тех страшных не останавливающихся кашлей.
Я преподнесла к его губам платок, чтобы ненароком кровь не попала на одежду, и просидела так, сжимая его руку, пока Виктор не успокоился.