Весна радовала своим теплом. Я даже не представлял, что смогу жить полной жизнью, просто жить и не думать ни о чем. Юля устроилась в одной достаточно известное издательство и третий месяц работала там редактором, одна моя книга — очередной сборник сказок вышел в том же издательстве. Что для автора счастье? Это когда его редактор объявляет ему о том, что требуется дополнительный тираж. Я не мог поверить. Моя книга теперь была в каждом доме… абсолютно у каждого человека. Мы жили вместе, даже сделали небольшой ремонт в гостиной после того, как Боня радостно встречал Ваньку, прыгая тогда еще вокруг елки. Зато после происшествия мы наконец-то решили выбросить ее… в начале марта.
— Девочка! Это девочка!!! — довольно верещала Римма, прыгая у нашего столика, где мы и ждали их со Стасом. — Никогда не думала, что УЗИ — это настолько волнительно! Я даже вспотела. Вань, это же нормально? Я начала потеть, как лошадь!
— В твоем положении, да. — Не сдерживая смеха, произнес Ваня.
— Принимаем поздравления. — Сдержанно улыбаясь, произнес Стас и развел руками, на что Ваня поднялся и пожал ему руку, затем слегка приобнял Римму.
Близнецы — Филипп с Кириллом сделали то же самое, да и я не отставал от них, обнял Римму, пожал руку Стасу. Он мне нравился. Зная многих психотерапевтов, я с легкостью мог сказать, что он был не таким. Стас был человечным, знал как нужно расположить к себе, и мне нравилось то, как он присматривал за Риммой. Он безумно любил свою жену, но стоило Юле появиться в его поле зрения, как он тут же угасал. Возможно, ему было некомфортно рядом с ней. Может быть это всего лишь легкая неприязнь, а может просто ему не нравилось, что она в нашей, как говорил Кирилл, «престарелой банде», слишком молодая. Но ей было с нами интересно, а это главное.
Спустя какое-то время наконец-то пришла Юля. Она бросила сумку рядом со мной, сняла очки, поправила волосы и устало опустилась на диванчик. Ей нравилось работать в большом издательстве, но я просто не мог смотреть на то, как она изводила себя работой в офисе, чтобы дома посвящать всё свободное время мне.
— Всем привет! — сказала она, потерла глаза и вновь надела очки, затем перевела взгляд на Римму и Стаса. — Ну? Вы уже узнали кто у вас?
— Да-а… Мы уже даже озвучили! — хитро улыбаясь, сказала Римма.
— И-и? Римма, не томи, я бежала сюда со всех ног.
— У нас будет… девочка! — последнее Римма вновь выкрикнула так громко, что парочка за соседним столиком как-то странно покосилась на нас.
Юля не отставала от Риммы в выражении эмоций. Подскочив с места, девушка крепко обняла сначала подругу, а затем и Стаса. Я видел, как быстро менялось его лицо. Сдержанность, сначала сменила растерянность. Его взгляд метнулся ко мне, и он, положив широкую ладонь на предплечье Юли, как бы отвечая взаимностью, кивнул. Затем растерянность, сменилась на легкость, умиротворение и… не знаю с чем это можно было сравнить. Но теперь я понимал, что вся его неприязнь, вернее эмоция, которую я спутал с неприязнью, была ненастоящей. Ему нравилась Юля, вот только он не знал как с ней себя вести.
— Я так рада за вас! Мы обязаны это отметить! — сказала Юля, возвращаясь ко мне и, уже привычным, легким движением поправила очки. — Кстати, кто-нибудь думал о майских праздниках? Рванем загород?
— Да-а, я тоже думала об этом, предлагала Стасику… свежий воздух, природа… — закивала Римма, на что Стас лишь потер затылок и переглянулся с Ваней.
— Мы за шашлыки! — хохотнул Кирилл. — На природе без мяса — никак нельзя.
— Я редко бываю с ним согласен, но тут он и правда прав! — Кивнул Филипп, хлопнув брата по плечу.
— Да я тоже не против… у меня как раз отпуск начался, так что можно. — Поддержал Ваня.
— Отлично! Значит послезавтра собираемся и едем, да? — Юля кивнула, улыбаясь и перевела взгляд на меня, задавая немой вопрос.
— А что? Я, как и все! — усмехнулся я, откидываясь на спинку диванчика.
Время принятия таблеток пришлось на тот момент, когда мы обсуждали детали нашей поездки на природу. Извинившись, я отправился в уборную, чтобы выбить заветные пять таблеток, которые не давали мне почувствовать боль, впасть в депрессию, умереть от нестабильного давления и что-то еще. Возможно, только из-за того, что Юля привила мне привычку пить таблетки вовремя, да и вообще пить их, я все еще жив.
Пройдя через весь зал в небольшую каморку, где пахло хлоркой и женскими духами, вперемешку с чем-то очень гадким, я прошёл к зеркалу и тяжело выдохнул. Болезнь не щадила никого, но я все еще выглядел… нормально. Засучив рукава легкого свитера, подаренного Юлей на праздник всех влюбленных, я взглянул на новые синяки. Они появлялись совершенно из неоткуда и в разных местах, словно напоминая о том, что скоро… уже скоро… Они появлялись и раньше, но тогда я не обращал на них внимания, а теперь наблюдал за каждым. Я будто бы завороженный стоял и смотрел на синяк, как вдруг дверь позади хлопнула, я вздрогнул и обернулся.
Юля. Она стояла на месте и смотрела на меня, словно что-то хотела сказать, но не решалась. Потом все же сделала шаг ко мне, поправила очки и растерянно улыбнулась.
— Тебе хуже? — тихо спросила она, и я не сразу понял, что означала ее улыбка.
Эта улыбка — неправильная защитная реакция. У многих людей так… Я видел людей на кладбище, которые смеялись до колик, другие плакали, убиваясь, а кто-то просто молчал, впадая в транс. Юля — девушка, которая в сложные моменты может испытать все эти три эмоции разом. Покачав головой, я опустил рукав, достал из кармана коробочку с таблетками и высыпал их на ладонь. Они разные, но как они помогали. Работали в тандеме. Закинув их в себя, я включил воду и, набрав в ладонь поднес к губам, запивая таблетки. Останется не забыть этого сделать перед сном и все, можно надеяться на то, что я проживу еще немного. Хотя бы до конца лета… или до осени… до Нового года, а там…
— Марин?! Все хорошо? — Юля дотронулась до моего плеча, и я сразу же обнял ее, прижимая к себе покрепче.
— Все отлично. Все… знаешь? А знаешь, о чем я подумал? Нам стоит подать заявление.
— Какое заявление? — она нахмурила брови и удивленно взглянула на меня.
— Лето скоро… да и судя по самочувствию, я думаю, что я доживу до него…
Кажется, что Юля не понимала о чем я. Она продолжала смотреть на меня с удивлением и ждать очередную подсказку, после которой все станет понятнее. Неужели я говорил загадками? А может быть она уже и не хочет за меня замуж? Я с каждым днем становлюсь только болезненнее, если так можно было выразиться. Обилие чертовых раковых клеток становилось больше, а может быть стояло на месте. Но в какой-то момент все закончится… Может быть Юля передумала быть со мной до конца? Может передумала и теперь боялась сказать об этом? Нужно было поговорить с ней дома. Общественный туалет — не место для выяснения отношений.
— Марин? — тихо позвала она меня, дотронувшись до руки. — Ты… серьезно? Ты хочешь на мне жениться?
— Если только ты этого захочешь. — Выдохнул я, не зная как себя вести.
Ее привычная улыбка дрогнула, блеск в глазах напугал, но Юля быстро взяла себя в руки. Шумно втянув воздух, она провела рукой по губам, что предательски дрожали и не давали ей говорить.
— Юль… ну что ты? Если не хочешь, я же не принуждаю… просто у нас был договор, я хотел не показаться… пустословом… Прости, если обидел, я…
— Дурак ты! — вырвалось у нее, а затем последовали крепкие объятия и слезы.
Только мне казалось, что она плакала не от радости, а от того, что возможно скоро все закончится. Мы не сможем больше поговорить, обняться, даже просто поговорить… Я умру, а она останется с клеймом. Все, кто плохо знает нашу историю будут говорить ей о том, что она — вдова. Такая молода и уже осталась одна. Больно. Мне самому больно от этой мысли, но такова судьба… такова моя судьба.