– Лучше вам идти под парусом, – сказал Руан. – Хотя бы часть пути.
– Нет, – покачала головой Гвенна.
Она было отвернулась, но капитан придержал ее за плечо. Девушка успела дотянуться и наполовину вытащить из ножен нож, прежде чем разум остановил вбитый в тело рефлекс. Руан посмотрел на нее, пожевал губами и убрал руку.
– Мир и впрямь перевернулся вверх дном, – проговорил он. – И все же не каждый норовит вас убить.
– У меня другой опыт, – с усилием пожала плечами Гвенна.
Он долго разглядывал ее.
– Сколько вам лет?
– Какая разница? – не отводя глаз, спросила Гвенна.
Моряк медленно покачал головой:
– Пожалуй, что никакой. – Он взглянул на восток, туда, где за горизонтом лежали Острова. – Что вы надеетесь там найти?
– На третью неделю вы вздумали задавать вопросы? – удивилась Гвенна. – Осведомленность убивает не хуже ножа.
Он не смутился:
– Просто хотел знать, много ли шансов.
– Смотря о чьих шансах речь.
– У нас, – серьезно ответил он.
– У вас и у меня?
– У Аннура.
Гвенна готова была отделаться шуткой, но остановила себя. Он задал честный вопрос и заслужил честного ответа. Она перевела взгляд на шлюпку. Талал с Анник уже спустились. Лич сел на весла, снайпер устроилась на носу, небрежно держа в одной руке лук. Свет быстро гас, низкое солнце зажгло гребешки волн на востоке, а темные ложбины между ними казались царапинами на лице моря. Где-то за волнами ждали Острова – возвышения кораллового рифа, на которых едва-едва уместилось человеческое поселение, а за ними снова равнодушный океан.
Гвенна взглянула на Руана:
– Хреновые у нас шансы.
– Вас это как будто не волнует, – покачал головой моряк.
– Меня-то? – отозвалась Гвенна. – Меня все волнует.
– Трудно вам живется, – пробормотал Руан.
Гвенна оглядела его – мужчину, подбирающего перышки для далекой дочки, страшащегося, что его мир рухнет. И грубовато похлопала его по плечу:
– По-другому жить я не умею.
Анник отметила появление кеттрала тем же тоном, каким Гвенна упомянула бы вздувшуюся мозоль на натертой веслом ладони. Казалось, птица волновала лучницу куда меньше, чем Гвенну волновал волдырь, между тем второй был мелким неудобством, а первая, возможно, – их смертью.
Гвенна, не выпуская весла, развернулась на скамье и стала высматривать движение на фоне встающих на востоке темных туч.
– Вон она. – Талал указывал выше, чем она смотрела. – Похоже на дозор. Милях в пяти.
– Вот дерьмо! – буркнула Гвенна.
И оглянулась на запад. Они не далеко отошли от «Вдовьей мечты» – хорошо, если на милю, а солнце за последние сотни гребков лишь до половины погрузилось в море. Она и сама еще различала темные черточки корабельных мачт и наполненные вечерним бризом паруса в красных отблесках солнца. В темнеющем море надутые полотнища словно пылали огнем.
– Дерьмо, – повторила Гвенна.
Для ее крыла это была удача. Не увидеть судна невозможно. Тот, кто летит на птице, почти наверняка сосредоточится на нем и, надо надеяться, не заметит лодчонки Гвенны, идущей без паруса и тихо разрезающей волны. Ей вдруг вспомнился последний разговор с Руаном.
«Смотря о чьих шансах речь».
– Бочки за борт, – все еще глядя на корабль, приказала она.
Руан высадил их и сразу взял курс на запад, уходя от Островов. Все равно – никакой корабль не спасется от птицы.
– И сами за борт. Талал, тебе хватит железа затопить эту дрянь?
– Они нас еще не увидели, – тихо заметил лич. – А сорок миль вплавь – далековато.
– Хорошо, что мы любим поплавать, – огрызнулась Гвенна. – Ты ее затопишь или мне ножом дырявить?
Талал встретил ее взгляд и кивнул. Почти тотчас со стоном отошла планка днища. Шлюпка дернулась, словно налетев на риф, только рифов здесь не было. Гвенна предвидела это движение, даже сама его потребовала, и все же нутро у нее свело, когда в пролом стала вливаться вода. Такое сотни раз проделывали на тренировках, и все равно делалось не по себе, когда лодка уходила под воду в открытом море под куполом чернеющего неба.
Гвенна высвободила весла из уключин и выбросила из тонущей лодки, потом сама перекатилась через планшир, толкнулась посильнее и обернулась. Оказавшись в воде, она проследила, как скрывается под волнами их лодчонка. Несколько ударов сердца она воображала, как шлюпка, покачиваясь осенним листом, уходит на глубину, как ее обнюхивают любопытные рыбы, как она погружается все дальше во мглу. Гвенна ждала, что шлюпка ляжет на дно, но та уходила все ниже в мрачную глубину ее воображения.