Его отвлек звук, от которого Лэйит ощетинилась, как кошка — чуждое, какое-то подводное урчание. Справа из тумана выплывали силуэты горбатых фигур — неуклюже переваливаясь, они спешили к ним. Их было много, десятки — сплошь черные, с руками, свисающими до земли. Слева приближалось ещё больше горбатых силуэтов и тело Лэйми словно проросло льдом.
Им оставалось лишь бежать, пока ещё можно и они нырнули в темноту парка. Неровная, заснеженная земля здесь заметно шла под уклон. Далеко впереди мутная цепочка фонарей отмечала параллельную улицу. За ней стояло огромное уступчатое здание, темным хребтом нависая над озером. Из тысяч его окон пробивался зеленоватый глубоководный свет, не менее жуткий, чем падавший с неба — а путь к нему преграждал пруд, черное зеркало лениво парящей воды. Края его терялись далеко в тумане и оттуда, с обеих сторон, неслись жуткие стонущие, урчащие звуки. У Лэйми перехватило дыхание от страха. Когда он заметил пересекавшую озеро низкую, неровную насыпь, то помотал головой — она поначалу показалась ему бредом, порождением его измученного сознания, пытавшегося ускользнуть от этой невыносимой реальности.
Но насыпь существовала наяву. И оставалась их последним шансом избежать встречи с жуткой толпой нелюдей. Вот только когда они скатились вниз, жирная чернота пруда расступилась. Из неё поднялось что-то темное, похожее на плеть — в несколько метров длиной и толще тела Лэйми. Оно на секунду зависло параллельно воде, потом беззвучно погрузилось в неё, оставив мощные круги. У берега ощутимо заплескало, словно прошел катер.
Лэйми замер, отчаянно желая проснуться. Ему казалось, что Охэйо сошел с ума — словно не замечая чудовища, он пополз на четвереньках по гребню насыпи. Остальные несколько мгновений ошалело следили за ним, но нелюди были уже в двадцати шагах, с трех сторон, и выбора у них не оставалось — они последовали за Аннитом. Лэйми полз последним. Ближайший нелюдь полз всего шагах в десяти позади и, как он ни старался, расстояние это сокращалось. Теперь он уже не сомневался, что сам сошел с ума — вот он в чем мать родила ползет по мерзлой, покрытой снегом насыпи, по обе стороны от которой, в лениво колыхавшейся черной воде, таятся кошмарные монстры — неужели, входя в Башню Молчания, он хотел вот ЭТОГО? К тому же, его выматывал страх — каждый миг он ожидал, что жуткое щупальце, беззвучно протянувшись сзади, обовъется вокруг его горла и каждый скатившийся в воду комочек заставлял его сердце замирать. Высота насыпи не превышала полутора метров, её гребень был неровным и острым и они пробирались по нему мучительно медленно. Им надо было проползти всего каких-то метров сто — но это длилось уже словно целую вечность.
Совсем некстати Лэйми вспомнился бывший уже, казалось, в прошлой жизни, пляж Пауломы — широченная полоса солнечно-желтого песка, незаметно переходящая в ухоженные рощицы с тенью, прихотливо-извилистая — по ней можно было брести, наверное, весь день и пейзаж, изменяясь, оставался тем же самым…
Нелюдь, определенно, догонял его; за ним на насыпь вползли ещё несколько. С этим надо было что-то делать. Лэйми остановился. Поднявшись на колени, он вывернул увесистую глыбу земли — и, размахнувшись, что было сил швырнул её, попав твари в плечо. Глыба с глухим звуком разлетелась на куски, но сила удара сбросила нелюдя вниз — он перекатился и шумно плюхнулся в воду. Лэйми тоже упал, отброшенный отдачей — но, в последий миг извернувшись, навалился животом на гребень, ухватившись за комья на другом его склоне. Сердце его замерло, он не смел даже дышать, чтобы земля не осыпалась.
Лэйит, тихо выругавшись, повернулась к нему, помогая взобраться. Опираясь на неожиданно сильную руку девушки, Лэйми выбрался наверх — почти одновременно с нелюдем. На миг показалось, что его страхи напрасны — но тут из воды беззвучно поднялось что-то, похожее на огромный язык. Он почти дружески шлепнул нелюдя по спине, очевидно, прилипнув к ней, — и безо всякого труда стащил его в воду. Пруд забурлил, через несколько секунд нелюдь вновь вынырнул, — но «язык» поднялся из воды вслед за ним. На сей раз он шлепнул его по затылку и завернулся вперед, закрыв лицо. Нелюдь бешено задергался, его руки вцепились в черную скользкую плоть, — но через миг его увлекло под воду и теперь уже окончательно.
3.