Короткий туннель в торце самого нижнего яруса, перекрытый с двух сторон белыми стальными дверями, вел в сводчатый машинный зал — залитое холодным синеватым светом громадное, высотой в несколько этажей, помещение с путаницей стальных платформ, лестниц, механизмов и разнокалиберных труб. Тут помещались турбины, конденсаторы и трансформаторы электростанции, возуходувки, электорлизные колонны и фильтры. Непрерывный гул машин давил на уши и мешал говорить; Лэйми плавал в нем, словно в воде. Им доверяли наводить здесь чистоту, не допуская только в левый торец зала — там, за толстенной стеной, помещался компактный термоядерный реактор. Урановых руд предусмотрительные строители Мааналэйсы не создали.
У Подгорода также был чердак — ярко освещенное пространство между перекрытиями верхнего этажа и сводом, где проходила толстенная, метра в три, труба, — по ней из машинного зала подавался очищенный воздух. Водоснабжение здесь было незамкнутое, трубы охлаждения реактора вели в подземное озеро. В него откачивались стоки и оттуда же бралась вода для всех других нужд.
Работать здесь должны были все, так что рабочий день занимал всего пару часов. Потом, до обеда, все молодые жители Подгорода учились в «кружках свободного развития» петь, танцевать, лепить всякие фигурки, рисовать и прочее в том же роде. Занятия эти казались Лэйми просто глупыми, но посещение кружков было обязательным. За первый же прогул он на сутки угодил в карцер — маленькую, ярко освещенную, пустую комнатку. Сидеть в ней было невыносимо скучно, к тому же, наказанным не давали еды и Лэйми решил не противиться местным порядкам. У него, как и у большинства остальных, не было особых способностей, но ежедневные занятия творили чудеса — всего за пару недель он научился неплохо рисовать и даже лепить из глины всяких забавных зверушек, которых потом тоже раскрашивал. И это весьма ему нравилось.
После обеда были школьные занятия — по пять уроков каждый день. После несложного экзамена он с Наури попал в группу расширенного обучения — здесь им давали общие знания из курса высшего образования. Вначале это казалось Лэйми настоящей пыткой — знания, едва ли не все, были неверные, — потом он увлекся. Вообще, подземная жизнь оказалась не столь скучной, как ему представлялось — после ужина начинались обязательные для всех культурные мероприятия: самодеятельные выступления или фильмы, может быть, скверные, но о совершенно незнакомой жизни и ему было интересно их смотреть. Здесь было четыре кинозала, бассейн и радиостудия, так что почти всё время, кроме сна и школьных занятий, они слушали сообщения о местной жизни.
Последний час до отбоя был свободным. Они — теоретически, — могли в это время делать всё, что хотели, например, болтать с приятелями, бродить по бункеру или сидеть в библиотеке, которая оказалась неожиданно большой. Лэйми предпочитал именно это и даже порой прихватывал книги в спальню, чтобы почитать перед сном. Культура Одинокого Города была интересной, хотя и слишком склонной к коллективизму. Лэйми не очень нравилось жить по строгому распорядку дня, спать в общих комнатах и питаться в столовых, — даже в обмен на прекрасную еду и возможность получить практически любые вещи, если Управляющие сочтут их необходимыми ему. Вот только всё это было куда лучше смерти и он почти не думал о будущем. Его основной заботой было запомнить заданное. Постепенно он начал понимать, что такой ритм жизни был благодеянием — он превосходно избавлял от скуки и неприятных мыслей. Здесь не было ни праздников, ни выходных и лишенное заметных вех время шло очень быстро. Каждый новый день походил на предыдущий. Ни о чем не надо было заботиться, — весь ход жизни был установлен свыше, раз и навсегда. Здесь не было никаких новостей с поверхности — потому, что не было никакой связи с ней — но кое-какие слухи до Лэйми доходили.
Их машина оказалась последней, достигшей Подгорода. Вскоре после их прибытия огромная орда Переродившихся штурмом взяла завод над ними и бункер перевели на автономный режим: въездной туннель был перекрыт и почти доверху затоплен, чтобы создать видимость разрушения. Воздух теперь прогонялся через холодильники, — они вымораживали углекислый газ, — но кислорода стало заметно меньше и при физической нагрузке Лэйми начинал задыхаться. Было и ещё несколько неприятных моментов, как, например, постоянная сырость.