Едва вынырнув, он услышал крик Охэйо — тот требовал немедленно подняться повыше. Лэйми бросился прочь от гула приближавшейся к ним воды. Через несколько шагов начался довольно крутой песчаный склон; на его гребне он остановился, стараясь рассмотреть остальных. Вода с шипением захлестнула его ноги и он заорал — она была нестерпимо горячей. Заорали также справа и слева от него — и почти сразу всё прекратилось.
Потом какое-то время царила тишина. Вокруг них висел жаркий, влажный, неподвижный мрак. В нем виднелись лишь четыре пятна мутного рыжего света — сбросившие их лампы теперь неторопливо плыли куда-то. Негромко выругавшись, Охэйо последовал за той, что была ближе; остальные потянулись за ним. В голове Лэйми не осталось ни одной мысли; он уже окончательно убедил себя, что всё это происходит во сне и только поэтому его не задушил страх.
Они брели по грубому, влажному песку, пересекая дюнки и парящие лужи. Угнаться за лампой было трудно, но лишь благодаря её свету они до сих пор оставались в живых: несколько раз они замечали озера, в которых под слоем воды колыхалась какая-то черная жижа и успевали вовремя их обойти. Их везение не могло длиться долго, но мрак вокруг них понемногу рассеивался; сквозь туман все ярче пробивалось зарево городских огней. Повеяло ледяным воздухом — и, как-то вдруг, пелена пара отдернулась.
5.Лэйми удивленно замер. Перед ним простиралось обширное песчаное поле, изрезанное валами и протоками парящей воды. Справа его широкой дугой замыкала исполинская стена набережной с рядом высоких и ярких желтовато-синих фонарей. За ними угрюмо чернели голые, громадные деревья и едва угадывались темные силуэты зданий. Одно из них показалось ему неожиданно знакомым — квадратное, шестиэтажное, оно казалось приземистым. Его темные синеватые стены влажно отблескивали от пара, поднимавшегося над текущей поблизости водой и были лишены окон; в заменявших их квадратных углублениях попарно горели призрачно-синие, громадные, прозрачные лампы. К основному массиву примыкали пристройки — и всё это оплетала сеть труб, кабелей и громадных вытяжных коробов с улитками воздуходувок. Он был невероятно похож на ана-Малау, здание-убежище, в котором старший брат Охэйо пережил войну с Мроо и у Лэйми поплыло в глазах; на миг он потерял ощущение реальности.
— Что это? — спросила Лэйит, проследив за его взглядом. Её голос звучал хрипло и испуганно.
— Кажется, цитадель Тарики. Она стоит возле пространственных Ворот Эменная. Но я не знаю, как туда попасть, — голос Охэйо звучал устало, почти безразлично.
Воздух вновь толкнул Лэйми и до него донесся гул гейзера, но уже как-то издалека; он был слишком измотан, чтобы проявлять живость чувств. Однако, когда шум воды стих, он уловил другие далекие звуки: бормотание, плеск, шуршание, словно по песку тащили что-то тяжелое. Обернувшись, он не увидел ничего, кроме зыбкой туманной стены.
— Они всё время идут за нами, — угрюмо сказал Наури. — Нам надо убираться отсюда.
Они повернули к набережной. Ничего особо страшного вокруг пока не было, но Лэйми вновь начал замерзать. Он, в основном, смотрел под ноги и вздрогнул, едва не налетев на черный ослизлый камень её отвесной стены.
Они пошли вдоль неё, спотыкаясь на крутых песчаных наносах. Лэйми казалось, что они бредут так уже вечно, что прежде ничего больше не было и все его воспоминания о какой-то другой жизни — просто сон. Потом им попалась узкая ржавая лестница, ведущая наверх. Лэйит поднялась по ней первой, за ней — Охэйо и Наури.
Лэйми был последним. Он с трудом заставил себя взяться за ледяное железо и полез вверх, чувствуя, каким тяжелым стало его тело. Он не понимал, зачем он это делает — даже доносившийся из-за спины шум ползущей орды тварей казался ему теперь нестрашным.
Выбравшись на бульвар, он осмотрелся, отчасти опомнившись. Заблудиться тут было нельзя — ярко освещенный массив Тарики возвышался в конце улицы, — но они брели к ней, едва переставляя ноги. Через каждые двадцать шагов над зиявшими в мостовой круглыми люками столбами поднимался пар. Проходя мимо них, Лэйми слышал гул мощного потока воды, — а также другие, плещущие, тянущие звуки, от которых его кожа сжималась. Ему постоянно казалось, что решетки вот-вот взлетят в воздух и из-под них вырвется нечто невообразимо страшное.
Минут через десять они подошли к обширной, неосвещенной и широкой площади, мощеной, как и улица, гладкими каменными плитами. По углам занимавшей её центр восьмигранной площадки из литого бетона возвышались исполинские колонны из темно-синей эмалевой стали. В расщелинах между плитами венчавших их многогранников тлел призрачный лиловый свет и между колонн тоже мерцало смутное, расплывчатое облако. Между площадкой Ворот и зданием Тарики стояла шестиэтажная железобетонная башня центра управления со скругленными углами и узкими окнами-амбразурами. Услышав исходивший из ниоткуда слабый гул, — словно где-то далеко между гор бушевал ветер — Лэйми облегченно вздохнул: эти Ворота действовали, а уж Охэйо непременно найдет способ открыть их во Вьянтару, на родину Основателей.