Вдруг чья-то рука сжала его руку. Он обернулся. Охэйо стоял за ним — тоже в одних плавках, но на плече у него висела толстая сумка с барахлом.
— Пошли. Собирайся, мать твою!
Лэйми не хотелось шевелиться и Охэйо силой оттащил его от окна.
— Собирай вещи. Мы должны уйти отсюда.
— Куда?
— Хотя бы в подвал. Здесь оставаться нельзя. Да шевелись же ты!
Он дал ему пару оплеух, после чего в голове у Лэйми вдруг удивительно прояснилось. Вещей, кроме одежды, у него не было, одевать её в такой жаре не имело смысла и сборы заняли не более минуты. Закинув сумку на плечо, он вышел в коридор, в последний раз оглянувшись. Свет за окном мелькал с уже неразличимой быстротой. Здесь же мерно жужжали длинные розоватые лампы. Их свет окончательно привел Лэйми в себя. Если бы не липкая жара, обрывочный беззвучный шепот и едва уловимые босыми подошвами содрогания пола, он решил бы, что всё, происходящее снаружи — не более, чем дурной сон.
Они пошли к лестнице, но замерли на первой же площадке. Снизу доносилось вязкое кваканье и шаги многих ног — нелюди уже поднимались им навстречу. Они тихо отступили, бегом миновали коридор и нырнули в полутемный холл слева — здесь, в глубине, виднелись застекленные двери другой лестницы, — но и оттуда, и из коридора тоже, уже слышались шаги. Другого выхода не было: Охэйо открыл железную дверь лифта.
Пустая шахта была ярко освещена рядом лампочек. Вдоль голых бетонных стен шли тонкие ржавые трубы и направляющие. Кабина висела над ними на высоте двух этажей, дно было метров на двадцать ниже. В его центре возвышался массивный пружинный буфер. Не самое лучшее место, чтобы спуститься вниз — но и не худшее.
Лэйми ступил на поперечину, балансируя над бездной. Охэйо последовал за ним, закрыв дверь. Направляющие крепились вбитыми в стены уголками; от одного до другого было около метра — не очень удобно, но Лэйми спускался быстрее, чем мог ожидать, не глядя ни вверх, ни вниз, и наконец бесшумно соскользнул на пол, так густо покрытый пылью, что он казался мягким. Охэйо, спыгнув с высоты метров двух, грохнулся на четвереньки, подняв целую её тучу, и тут же чихнул. Звук оглушил Лэйми, отдавшись эхом наверху и с минуту они стояли неподвижно, слушая проникающие в шахту шумы.
Судя по всему, тут был цокольный этаж Тарики. Прямо перед ними серела глухая железная дверь, такая же, как остальные, но запертая — с этой стороны был приварен небольшой замок. Из-за всех других дверей над ними слышались многочисленные, словно от целого стада, шаги, бормотание, треск дерева. За этой было совершенно тихо.
Охэйо подергал ручку, потом достал из сумки энергопризму, тщательно прицелился в замок — и, отвернувшись, нажал на спуск. Лэйми зажмурился — тем не менее, вспышка ударила его по глазам, а раскаленные искры обожгли кожу. Охэйо спешно, пока раскаленный металл не остыл, повернул ручку. Дверь тут же открылась. Она вела в такой же полутемный холл и Аннит, всё ещё чихая, выбрался из шахты. Толстая белая дверь лестницы оказалась заперта, но вот-вот могла слететь с петель — на неё, раз за разом, бросались тяжелые сопящие туши.
Они вместе выглянули в коридор, освещенный длинными зеленоватыми лампами. Стены тут были украшены мозаикой, белые двери — из пластика. В конце коридора зиял темный проем и за ним Лэйми заметил мерцание падавшего с улицы света. Повернув к нему, он оказался в поперечной галерее, просторной и сумрачной, с длинным рядом низких зарешеченных окон. За ними, всего в полуметре, тянулась массивная решетчатая изгородь.
Он подошел к окну, глядя на пустынную улицу, ярко освещенную пробегающими по тучам зеленовато-желтыми сполохами. Город лежал под страшным полыхающим небом, словно под саваном. Снаружи бушевал сильный ветер, гоня мелкий дождь; по асфальту, размывая грязь, струились бурные ручьи. Судя по проникавшим внутрь струям сквозняка, ветер был душным, очень жарким и нес удушливый, тяжелый запах.
В конце улицы шевелилась смутная темная масса. Она приближалась, текла, словно лава. Скоро Лэйми понял, что это огромная толпа нелюдей — они бежали в паническом страхе. Дома за ними, один за другим, накрывало мерзкое зеленовато-желтое свечение, спускавшееся к самой земле. Сердце Лэйми замерло, но он продолжал смотреть. То, что он видел, казалось ему концом света.