Тень Циркуля дрожит над ней…
Но прочно времени кулиса
Скрывает тайны новых дней.
Не знаем мы ни Путь, ни Дату,
Живя беспечно день за днём,
И видя только ординату
С весёлым солнечным огнём.
Жизнь та же, хоть другие времена.
Идут за поколеньем, поколенья…
И вновь свои тугие стремена,
Нас не щадя, натягивает время.
О чём жалеть?! Чего ещё желать?!
Жизнь в мелочах событий отмелькала.
Перед глазами поколений рать,
Гром прошлых войн, и новых битв начало.
И опыт свой другим не передать,
Лишь тихо улыбнуться на прощанье,
Чуть грустно усмехнуться и признать:
Жизнь прожита, осталось доживанье.
Ещё в заботах разум, и Душа
Купается в флюидах вдохновенья…
Но время, клетки тела шелуша,
Уже поёт про Вечности забвенья.
Я проник силу слова! И немоту!
Страсть любви! И её обман!
Я сумел узреть в темноте – темноту!
И в туманном лесу – туман!
Я разорванным облаком плыл в ветрах!
Воспарял в дрожащем Луче!
Я в руках рассыпался, как будто прах!
И питал луга, как ручей!
Я сдавался без боя! И спорил с судьбой!
Я жил просто затем, чтоб жить!
Я пришёл к Тебе, чтоб последнюю боль
У Ног Твоих положить!
И ныне, как во все века,
Сквозь ханжество и безразличье,
Глядит звериное обличье,
Что видно лишь издалека.
Вблизи лица не разглядеть,
Сияют маленькие глазки,
И сыплются, горохом, сказки,
Сквозь взгляда ледяную медь.
Ко всем и ко всему спокойно, безразлично,
Оно себе течёт бесформенно, безлично.
На всём свои следы неспешно оставляет.
Невидимый поток ничто не задевает.
Для каждого оно всегда чуть-чуть иное.
Понять не мудрено нам что это такое:
Для однодневки – день, для дерева – века,
Для нас короткий миг от «Здравствуй» до «Пока».
Есть слова как шкатулки, сюрпризов полны,
Приоткроешь – сверкают подобьем волны.
Есть слова, что манят, словно звёзд огоньки,
Но внутри, как зерно апельсина горьки.
Мир наш в Слове родился, и в Слове живёт.
В каждом слове – Душа – чьей-то мысли полёт.
Капелькой крови рубинчик в кольце…
Как это страшно было в конце…
Столько проплыло бессонных ночей…
Но пересох твоей жизни ручей…
Мамочка… мама … не слышишь… прости…
Так без тебя одиноко в Пути.
Боль не проходит, хоть и года,
Я уже старше, чем папа тогда.
Жизнь не разложишь в карманчики слов…
Только твой голос сквозь призрачность снов…
Неважны время и эпоха,
Дворец у нас, иль ветхий дом,
Мы от судьбы не ждём подвоха,
Живём привычно день за днём.
То мирно, то в нелёгком споре,
Обычные, не без греха…
Срубили лес. А рядом – море,
Вода подмыла берега.
И капля капельку толкая,
Упругим гребнем восставая,
Волну стеною подняла…
Пляж веселился, отдыхая,
И громкой музыкой играя,
Пока волна всё не смела.
Людские прочные строенья
Неслись, деревья и каменья…
Стоял невыносимый гул…
Вода. И не было спасенья.
Ни искупленья, ни прощенья.
Мир задыхался и тонул.
Мы смотрим новости спокойно,
Иль даже сопереживая,
Порой, нам бесконечно больно,
Когда трагедия такая.
А нам подумать бы о том,
Что сами виноваты в этом,
Что жадность обернулась злом,
Откликнувшись стихийным эхом.
Давай-ка мы оставим споры,
О том, кто прав и кто не прав.
Они, словно микробов споры,
Ждут часа, жизнь в себя вобрав,
Чтоб прорасти, всё разрушая,
Что отозвалось к ним добром,
В скорлупке скрыться, покидая,
Собой же разорённый дом.
К чему нам эти разрушенья,
Где, не решая ничего,
Обидных фраз словодвиженья,
Ни твоего, ни моего,
А наших прадедов историй?!
У каждого там свой шесток.
Оставь эмоции риторик,
Ты сам бы, чтобы сделать смог?!
Не надо голосом гремящим,
Прошедшего – нельзя вернуть.
Ты сделай что-то в настоящем!
Не можешь?! – В этом-то и суть.
Не вымолишь ни часа, ни мгновения.
Мельканье бабочки и чёрной птицы тень.
И скальпель памяти. И сказки вдохновения.
И будничная жизни дребедень…
И в острый угол, по гипотенузе
Сжимается рассеянный пучок.
Удар. И шар, как все другие, в лузе.
Всего один, чуть слышимый щелчок.
Может тень. Может свет.
Может да. Может нет.
Сон средь дня. Страх в ночи.
Хоть молчи. Хоть кричи.
Может быть это боль.
Может просто тоска.
Расставанье с судьбой.
Или, может, пока…
Путь один в сто дорог,
Что избрал тем живёшь.
Что осилить не смог,
Никогда не вернёшь.
Господи, прошу, Дай мира нам -
Слабым, неразумным, существам,
Тем, кого Ты Милостью Твоей,
Отделил от всех других зверей,
Научил без крыльев, плавников,
Плавать среди волн и облаков,
По себе миры свои кроить…
Научи нас думать и любить,
Научи прощать и быть добрей,
Дай нам быть людьми среди людей!
Мы ведь, как все звери, до сих пор,
Спор за выживание ведём,
Боремся за пищу, за жильё,
За свой род, могущество своё.
Убиваем, чтобы жить самим,
(Хоть себе подобных не едим)
Господи! Мы – звери, до сих пор!
Без Тебя наш нескончаем спор!
Вся цивилизации волна,
Ты ведь Знаешь – видимость одна.
Как и миллиарды лет назад,
Сильные над слабыми царят,
А мораль у них всегда двойная:
Сами издеваются и лгут,
Мстят, и убивают, и крадут,
Всем про долг и равенство втирая.
Кто накрался, те всегда в фаворе,
Честным и порядочным лишь горе,
Правят всем разбойники, пираты,
Их дома – как царские палаты,
И законов их вся справедливость -
Панская немилость, или милость.
Господи! По Милости Твоей,
Раз уж Отделил нас от зверей,
В Милосердье Чудо Сотвори:
В самом деле дай нам стать людьми!
Ведь не важно, кто и как здесь верит…
Только Чудо этот мир изменит.
Мы, не беря у времени рассрочку,
Порой, без промедленья, ставим точку.
Как поспешили – позже мы поймём,
Когда столкнёмся с новым жёстким днём,
Простив в нём много большее, чем прежде…
Взросление! – Песнь последняя надежде.
Реальность? Или видимость реальности?
Так много непонятного, и мы,
Отбросив разум, глупо лезем в крайности,
Теряя жизнь в объятьях смутной тьмы.
Бывает что-то привлечёт внимание,
Самим нам непонятно отчего.
А это – Знак, что Дан был в Сострадание…
Жаль, мы не можем распознать его.
Всё не случайно – встречи, совпадения,
Отдельно прозвучавшие слова…
Пытаются Спасти нас от падения,
Но с логикой не дружит голова.