Ставки у его служащих были сравнительно невысоки, а требования к ним – точны и неизменны, и хотя любой советник по трудовым отношениям назвал бы это возвратом к каменному веку, компания “Колдуэлл и сыновья” славилась практически нулевой текучестью кадров, тогда как корпорации с “программами усовершенствования”, “обратной связью с работниками” и психологическим тестированием имели текучесть, которая наводила на мысль о турникете в метро.
В компании “Колдуэлл и сыновья” не было никаких конференций “обратной связи”, и служащие знали, почему: своим работодателям они не были товарищами, как не были и партнерами по бизнесу. Они были всего лишь служащими, а это означало, что им всегда будет своевременно выплачена зарплата, обеспечена непыльная работа, причем ритмичная, а не так, чтобы сегодня работать до умопомрачения, а назавтра сидеть сложа руки. По мере того как совершенствовались их рабочие навыки, им прибавляли жалование. В некотором смысле работа в “Колдуэлл и сыновья” давала уверенность в завтрашнем дне.
– Даже не знаю, как это и объяснить. Вы просто всегда знаете свое место. В этом есть какая-то загадка. Для того, чтобы понять, где ваше подлинное место по отношению к мистеру Колдуэллу, надо пообщаться с ним лично, – так говорил каждый без исключения новый работник компании.
А их “место” – место каждого, кто работал на “Колдуэлл и сыновья”, всегда было ниже мистера Колдуэлла. Он открыл величайший секрет: большинство людей на земле любят, когда над ними есть начальник. Да, уж кто-кто, а Колдуэллы знали, как править людьми.
Итак, в этот день, выйдя из своего кабинета, он поверг всех секретарш в изумление, когда положил руку на плечо одному из экспертов. Если бы они расслышали, что он сказал, то удивились бы еще больше. Но они услышали только громкий ответ эксперта:
– Вы уверены? Вы в этом уверены, мистер Колдуэлл?
Тут все увидели, как Харрисон Колдуэлл легонько кивнул. Не знай они его, они бы и не поняли, что это был кивок. Эксперт трижды повторил свой вопрос, и трижды ответом ему было едва заметное утвердительное движение головы.
Пробормотав: “До свидания, сэр”, эксперт на неверных ногах прошел к себе в кабинет. Он опустился в кресло, освободил стол от бумаг и придвинул на середину телефон. После этого он отдал распоряжение секретарше ни с кем его не соединять, если только не позвонит сам мистер Колдуэлл.
И он стал ждать, уставившись на телефон, а на лбу у него выступили капли пота. Ибо мистер Колдуэлл, известный своей сугубой консервативностью в консервативнейшем из видов бизнеса, только что сказал ему, что по его звонку компания должна будет тотчас же продать вдвое больше золота, чем у нее есть – или по крайней мере за нею числилось. Причем этот план надлежало осуществить одновременно в семи странах и на семи языках.
Харрисон Колдуэлл, напевая себе под нос, вышел из дверей конторы и сел в лимузин, скороговоркой продиктовав своему личному шоферу адрес в Гарлеме, где мало кто из белых отваживался появляться.
Для Харрисона Колдуэлла Гарлем был одним из самых безопасных мест на земле, ибо он хорошо знал жизнь негритянского гетто. Она не представляла для него ровным счетом никакой опасности; опасно там могло быть только тому, кто не носит пистолета или боится им воспользоваться. Во время уличных беспорядков шестидесятых годов, когда полыхали магазины и административные и жилые здания, несколько домов остались невредимыми. То не были дома, населенные неграми, – эти дома принадлежали мафии.
В то время как комментаторы по всей стране возлагали вину за беспорядки на лишения, расовое неравенство и прочие социальные болезни, Харрисон Колдуэлл и мафия знали с абсолютной точностью, в чем коренная причина происшедших разрушений. Это была очень человеческая по своей сути причина: просто зачинщики беспорядков были изначально уверены, что никто в них не будет стрелять, если только они не станут трогать магазинов, принадлежащих мафии.
Здесь все было тихо и мирно, как на Пятой авеню. Так же тихо и мирно было всегда и на складе Харрисона Колдуэлла. То был бастион, которому не страшны ни уличные волнения, ни пожары, ни времена анархии. И тем не менее Харрисон Колдуэлл принял меры предосторожности и приказал, чтобы все, что поступает на склад, доставлялось в огромных бочках – таких больших, что сдвинуть их с места можно было только краном. И поскольку теперь ничего нельзя было стянуть и уволочь, ему был не страшен даже этот неблагополучный в криминальном отношении район.