– Я просто не хотел, чтобы вы подумали, что можете купить ее у меня за бесценок. Никому и никогда не следует продавать недвижимость в минуту отчаяния.
– Я заплачу вам золотом. Сколько вы хотите?
Джеймс Брустер назвал сумму, которой хватило бы, чтобы скупить полгорода. Учитывая, что речь шла о Ла-Джолле, эта сумма превышала годовой доход двух третей государств-членов ООН.
Они сторговались на мизерной цене – миллион долларов золотом. В слитках это будет немногим больше двухсот фунтов. Два чемоданчика. В аэропорту ему пришлось оплатить перевес.
– Я знаю Бразилию. Прекрасная страна, – сказал Браун. – Единственное – надо знать, как с, людьми обращаться.
Браун потер пальцами, словно шелестя воображаемыми купюрами. Его психология основывалась на взятках.
Брустеру такая психология тоже была понятна. Из-за взяток он и оказался здесь.
– Вы должны знать, как себя обезопасить, – продолжал Браун. – Что если они нападут на след?
– Но вы же говорите, они не могут потребовать моей выдачи.
– Да, но ваш случай особенный. Вы способствовали похищению урана.
– Ш-ш, – зашипел Брустер и стал озираться по сторонам.
– Да успокойтесь, здесь никому до вас дела нет. Все летят по своим делам. Слушайте. Вы должны знать, как оторваться от хвоста, даже если это будут федеральные агенты, жаждущие отомстить за ваше пособничество в расхищении радиоактивного сырья.
– Да. Да. Оторваться от хвоста. Оторваться от хвоста, – заладил Брустер.
– Когда попадете в Рио, купите тур вверх по Амазонке. Возьмите катер на свое имя.
– Терпеть не могу джунгли.
– Понимаю вас. Именно поэтому Джеймс Брустер отправится вверх по Амазонке, а Арнольд Диас останется жить в роскоши в каком-нибудь кондоминиуме. Там за четверть миллиона вы купите себе хоромы. Такие, какие захотите.
– Всего за четверть миллиона?
– А прислугу вы сможете нанять за три доллара в неделю. За десять зеленых у ваших ног будут самые красивые женщины.
– А сколько за ночь любви? Я не совсем в форме, – заволновался Брустер.
– Десять долларов – за все, годится? Только не забудьте зарегистрировать в турбюро свою поездку по Амазонке. Вот вам адрес турагента. Обратитесь к нему.
– Почему именно к нему?
– Потому что я вам так велю. Ему можно доверять, он возьмет с вас деньги, но никуда не повезет.
– Для этого мне не стоит уезжать, – пробормотал Брустер.
– Да в этом вся суть – чтобы он вас никуда не повез. Впрочем, вам вникать не обязательно. И наденьте вот это.
Франциско Браун протянул Брустеру небольшую продолговатую пластинку чистого золота, на которой красовалось клеймо фирмы.
– В знак нашей признательности. Этому символу я служу и должен сказать, он стал мне дорог. Когда-нибудь и вас могут попросить сослужить службу – за то, что мы для вас сделали.
– За то, что вы сделали для меня сейчас, я готов носить его хоть на члене, – сказал Брустер.
– Достаточно будет повесить его на цепочку, – ответил Браун.
Сидя в салоне первого класса самолета на Рио, Джеймс Брустер достал пластинку и принялся ее изучать. На ней было клеймо с изображением аптечной колбы. Он сделал глоток рома и нацепил подвеску на цепочку. Остаток полета он провел в безмятежных мечтаниях о том, как он в роскоши проживет до конца дней.
Консуэло Боннер не стала объяснять Римо и Чиуну, откуда она знает, что Джеймс Брустер бежал в Рио. Знает – и все тут.
– Это моя работа. Дедукция. Вы ведь не говорите мне, по каким признакам чувствуете присутствие или отсутствие человека за запертыми дверьми, а я не рассказываю вам, каким образом выхожу на чей-то след.
– Если бы мы это знали, это могло бы оказаться полезным, – заметил Римо. – Может, мы помогли бы ускорить дело.
– Ваша забота – обеспечить мою безопасность. Больше мне от вас ничего не нужно, – сказала Консуэло. – Если вы с этим справитесь, тогда мы сможем установить, кто подкупил Джеймса Брустера, и остановим утечку урана.
Она заметила, что ни Чиун, ни Римо за все время многочасового перелета не притронулись к еде. И ни тот, ни другой ни в малейшей степени не страдали от изнуряющей бразильской жары. Когда они ненадолго отлучились, она быстренько достала бумажку, на которой сделала кое-какие пометки в тот день, когда разговаривала с Брауном. На ней значился адрес одного турагента в Рио.
Когда мужчины вернулись, Консуэло сказала:
– Допустим, человек решает скрыться в стране, с которой у Соединенных Штатов нет соглашения о выдаче преступников. Куда он отправится дальше? Может кто-нибудь из вас двоих это сказать?
– Может быть, в такую же дорогую квартиру, как та, в которой он жил в Штатах? – предположил Римо.