«Кстати! Ибаньес! – подумал папаша Дюк, глядя на себя в зеркало. – А не эта ли стерва завела интрижку? С нее станется. Умная и мстительная. Учится на «отлично», имеет приличные навыки стратегического мышления. Но чем ей так досадил этот лузер-латинос, что она решила его подставить?.. Впрочем, она сама тоже латинос… Чушь какая-то!»
В дверь осторожно постучали. Полковник скользнул за стол и рявкнул: «Войдите!»
В комнату нехотя вошли четверо учеников. Выстроились в ряд перед столом и дружно понурили головы. Лица у всех были действительно сильно опухшие. И синяки, как доложили, у каждого под правым глазом. Полковник хмыкнул, рассматривая столь феерическую картину, побарабанил пальцами по столешнице и, наконец, задал прямой вопрос:
– Какого черта вам понадобилось это устраивать?
Все то же мрачное и виноватое молчание. Побитые, чувствуя свою вину, боялись даже пикнуть. Полковник выбрал заводилу компании и принялся давить на него. Тот, несмотря на то что стоял за всеми проделками компании, был самым слабым и трусливым.
– Гарри! – резко рявкнул полковник. Тот дернулся и с испугом посмотрел на главу дисциплинарной комиссии. – Когда тебе пришла в голову эта мысль? Отвечай!
– Это не я… – проблеял Гарри, пытаясь снять с себя ответственность.
– Тогда кто? Джонни?
Тот вздрогнул, и на его побитом лице, несмотря на то, что оно изрядно опухло, нарисовалось возмущение. Возмущение было чистым, без примеси страха – следовательно, это тоже не он. Но так как Джонни был слишком примитивен и простодушен, полковник начал давить уже на него.
– Джонни. Ты из добропорядочной семьи. Ни разу не замеченной в расистских настроениях.
Джонни побледнел, отчего даже синяк на глазу вдруг стал еще более фиолетовым. Он даже вытянулся, протестуя против сказанного.
– Ты знаешь, что Конгресс постановил последним решением всемерно искоренять заразу расизма. У нас общий враг – ксены! И мы должны сплотиться против этого врага. Ты кричал вчера в коридоре, что «всем обезьянам надо знать свое место»?
Джонни побледнел еще больше.
– Я… я не имел в виду…
Джонни явно сообразил, что будет с бизнесом отца, если это выплывет. И что после этого будет с ним самим. Отец за такие «шалости» его по стенам размажет.
– Ты хочешь сказать, что не имел в виду конкретно никого из?.. – продолжил «папа Дюк».
Судорожный кивок…
– Даже Диего? – иезуитски спросил полковник и прищурился.
– Но сэр! – вдруг вмешался Гарри. – Он сам нас обзывал разными словами!
– И за это вы решили его поколотить?
– Но сэр! Он нас оскорбил!
– Да?! – мягко, с издевкой спросил полковник. – А дайка я угадаю, что было перед этим: вы решили его изловить и побить… И все потому, что этот парнишка как раз и является той «обезьяной», про которую Джонни орал вчера в коридоре… Так?..
Все четверо хулиганов дружно покрылись холодной испариной. А хуже всего пришлось Джонни. Он только здесь и сейчас понял, в какое дерьмо вляпался, поддавшись на провокации дружков. Если в то время, как Йос готовится к отражению агрессии ксенов, вдруг обнаружится, что некто разжигал рознь среди своих… Тогда за них возьмется Комиссия по… ну, совершенно не дисциплинарным делам и совершенно не школьная… а федеральная… короче – каюк! Кампания идет. А они внезапно оказались тем самым «характерным примером»…
Да уж! Какова ирония судьбы! Держали Диего за козла отпущения, а оказались на его месте сами. Причем не просто так… а на неизмеримо более высоком уровне и более серьезно.
Примерно так думали Джонни с подельниками, пока их разглядывал полковник, внутренне насмехаясь над ними. Трясущиеся от страха молодые идиоты даже не подозревали, что в той самой Комиссии расистов гораздо больше, чем где-либо. Что в случае вынесения этого случая на Комиссию будет принято во внимание как раз то, что хулиганы – отпрыски весьма уважаемых семей в городе и штате (последнее – про Джонни). А Диего – всего лишь сын зачуханного фермера.
Но просвещать идиотов полковник не нанимался, у него совершенно другая цель – и он ее добьется. И всякие обращения в федеральную Комиссию по борьбе с экстремизмом тут только во вред.
Тем временем можно было констатировать, что провокация сработала отлично. Эти простачки до таких высот политики не добирались. У них ныне мозги были заточены только на драки и девочек, а не на детали «Гранд-Флита» местного разлива. Особенно у простачка Джонни. А раз так – думая, что спасают от серьезной опасности свои шкурки, молодые дураки наперебой выложили полковнику все, что ему было нужно. Сохраняя внешне прокурорский вид, а внутренне удивляясь, он понял, что большинство из сообщенного осведомителями оказалось правдой. Действительно Диего. И действительно один.