Однажды он к ней подошел и представился…
57 …Впрочем, чтобы быть точным, прохожий и не представлялся, но грязно прошамкал беззубым, безгубым ртом:
– Что ли, пройдемте, дочурка!
От придурка несносно несло подземельем, помойкой, пороком и тихой тоской.
Луиза в ответ окатила прохожего взглядом, полным презрения, впрочем, отметив, что он не рослый, не ладный, не мощный, не стильный, не молодой и не старый, не добрый, не злой, бездарный, бесцветный – он то есть вообще никакой!
Первое чувство – обманчиво!
Второе – хотя и приближает нас к истине, но тоже не гарантирует!..
То же самое можно сказать и про третье, четвертое, пятое и шестое чувства (при условии, что таковые существуют!).
При встречах с чертями – особенно…
Луиза надменно зевнула и отвернулась.
– Валите, папаша, а то позову сутенера, – спокойно процедила она сквозь зубы.
– Возлюбленная дочь! – послышался голос, щекочущий мозг.
Она в изумлении обернулась и увидела перед собой рослого, ладного, сильного, стильного, молодого и старого одновременно, яркого, милого во всех отношениях и удивительного мужчину.
– Папаша! – успела воскликнуть путана и грохнулась лбом на Панель.
Очнулась Луиза на льдине, в объятиях жуткой козлиной рожи (тут папаша уже не прикидывался и не фантазировал образы, но имел вид натуральный и отвратительный!).
Заметив ее удивленный взгляд, Он объяснил, что у Него, как назло, не оказалось льда под рукой – приложить к шишке на лбу! – вот Он и перенес ее в мгновение ока в Антарктиду.
Над южным материком висела тихая полярная ночь, но на льдине было светло, как днем.
В низком небе кричали чайки, тут и там деловито хлопотали пингвины, в дальней проруби резво плескались косатки.
Башка от ушиба раскалывалась пополам, но Луизе тем не менее было весело и не страшно.
Как ни странно, ее бодрило предчувствие, что первый, ученический этап ее нескончаемой жизни закончился и теперь открывался другой – еще Черт знает какой!
– Ну, здравствуй! – ласково вымолвил Сатана, также известный еще под тысячью имен, типа: Дьявол, Антихрист, Князь Тьмы, Люцифер, Змеюка Поганый – все перечислить жизни не хватит…
Не вполне понятно, как Черт заслужил свои прозвища – понятно, что заслужил!
Зло изменчиво: сколько имен – столько ликов!
– Вот, в кои-то веки вспомнил про дочку! – тут же его упрекнула Луиза с обидой в голосе.
– Кого-кого, а тебя Я не забывал! – ласково теребя лукавые локоны ее золотистых волос, с улыбкой признался Антихрист.
– Я даже не знаю, как мне Тебя называть! – воскликнула ведьма.
– Как хочешь зови, только в печь не сажай, – отшутился Змеюка Поганый.
– Ах, папаша! – тут же забыв про обиды, с чувством прокричала Луиза и покрепче прильнула к пышущей жаром отцовской груди.
Ей было легко и покойно, голова уже не болела, и даже огромная шишка на лбу рассосалась и спала.
– Все-таки мы, черти, бесконечно сентиментальны! – не смог не признать Князь Тьмы.
Вскоре спустя мгновение они благополучно перенеслись в Венецию, на просторную площадь Сан-Марко, где в лучах заходящего солнца покормили отборным овсом голубей и, мило обнявшись, как нежно влюбленные, случайно забрели поужинать в харчевню старого Хряка, знаменитую своими рагу из недобитых ворон, отварными кротами и маринованными лягушками.
Нет нужды говорить, что Черт прикинулся дворянином, а Луиза представилась аристократкой.
И держалась она в ту минуту – словно только и делала от рождения, что ела с фарфора, пила из хрустальных бокалов, спала на перине, играла на арфе да в куклы.
Там же за трапезой Дьявол поведал маленькой ведьме свою, в общем-то, поразмыслить, невеселую историю…
В общем-то невеселая история…
58 – …А началось все с того… – наконец старый черт приступил к своей исповеди.
– Да знаю, – легкомысленно перебила Его Луиза, аппетитно обсасывая воронью лапку. – В начале Бог сотворил небо и землю, земля же была безвидна и пуста, и тьма нависала над бездною, и Дух Божий носился над водою.
– Откуда все эти сведения? – удивился Князь Тьмы.
– С Панели, от попика, папа! – смешливо покаялась дочь, обнажив стройный ряд жемчужных зубов.
– Он при этом присутствовал, он не сказал? – нахмурился Черт.
– Он сказал, так написано, черт его знает! – опять засмеялась Луиза.
– Я с твоим попиком разберусь, – помолчав, хмуро пообещал Змеюка Поганый.
– Он мне задолжал десять франков! – тут же настучала на попика Луиза.