Дьявол щелкнул двумя кастаньетами – и в ту же секунду к ним на стол подали саксонскую супницу с кипящим пойлом, кишащим змейками с острова Бали, и отчаянно среди них барахтающимся служителем церкви.
– Еще один Лаокоон к нашему столу! – саркастически усмехнулся Черт, с брезгливым видом протирая салфеткой столовое серебро.
– Пусть вернет десять франков! – заныла Луиза.
– Верни! – приказал повелитель Зла.
– Я очень бедный! – пробулькал священнослужитель из дымящихся недр злокачественной жижи.
– Налицо лжесвидетельство, похоть, разврат, мздоимство, обман! – мрачно констатировал Антихрист.
– Импотенция! – присовокупила ведьма.
Змеи густо опутали бедного попика.
На лице у него отразилось страдание.
Священнослужитель горчил – должно быть, грешил!..
Над Сан-Марко взошла золотая луна, во дворцах зажгли свечи, с моря пахнуло прохладой, и стало легче дышать.
Покуда Луиза приканчивала десерт (безупречную копию шоколадной Венеции – с церквами, дворцами, каналами, текущими птичьим молоком!), Черт безрадостно ковырялся в щербатых, прогнивших, подернутых тиной и плесенью зубах.
– Признаюсь, – приступил наконец Он к своему невеселому повествованию, – что я был рожден не от прилива нежности и любви, и не от гордой гармонии, и даже, представь, не в результате взрыва похоти.
– Интересно, а как же еще? – удивилась Луиза, обаятельно поморгав глазенками (цвета болотной трясины начала апреля!).
– А вот как… – вздохнул Сатана и поведал ей всё!
Он действительно ей рассказал все, как было на самом деле, в хронологической последовательности, ничего особенно не придумывая, с соблюдением стиля, не жалея эпитетов, почти не злоупотребляя крепкими словечками, не сгущая событий, но и не преуменьшая их значения.
Сатанинская повесть изобиловала событиями и подтекстом и длилась лет триста или пятьсот.
Над Сан-Марко менялись времена года и погодные условия – шли косые дожди, выли влажные ветры, горели холодные луны и ярко светило солнце.
Реки времени, утекающего в небытие, показались Луизе мгновением – так ее захватила родительская сага.
Нет нужды говорить, что во всей этой сваре семейной между Отцом и Дядей по имени Бог она всем сердцем была целиком на стороне Отца: какой-то там еще Бог пребывал далеко, а папаша – пускай жутковатый – сидел возле нее, понятный и близкий, униженный и оскорбленный.
– Я в своем сердце надеюсь, что ты на моей стороне? – сощурив пустые глазницы, ласково поинтересовался Сатана (Он как будто читал ее мысли!).
– О чем разговор! – возмутилась Луиза.
Сатана ухмыльнулся и легонько пошлепал ее по хорошенькой пухлой мордашке, которая от Его шлепков сделалась еще краше.
– Признаюсь, Я с детства лелеял, чтобы ты, плоть от Моего Духа, была на Моей стороне! – сказал Он и, как бы шутя, ненароком продемонстрировал ей огромные, сверкающие белизной горы великолепных клыков.
– Понимаю… – на минуточку скукожившись, пробормотала маленькая ведьма…
59…И ни черта-то понятно ей не было!
Для нее «плоть – от Духа» (!) звучало примерно как: поросенок – от визга (!), а процесс оплодотворения высоким Духом косной Материи, о котором ее проинформировал вечный папаша, напомнил дурацкие забавы памьенских пастухов, пытавшихся на спор скрестить злющего наваррского быка с добрейшей альбареллской ланью!
Удивила Луизу и легкость, с которой Он бросил про пять миллиардов годочков (на слух прозвучало не как пять миллиардов длиннющих лет, а – как жалкий пяток миллиардов годочков!).
Что еще ее поразило: то, что родитель все, или почти все, знал наперед…
Сие означало, что существовал некий План и что ведьма была в этот План вписана, как слово в строку.
Но сие означало и то, что: все, что было и будет – совсем не случайно, а даже нарочно!..
60…Но сейчас на Сан-Марко в неге лучей заходящего солнца Луизе совсем не хотелось въезжать в Бесконечность: того гляди, въедешь – а как еще выедешь!
– Короче, папаша, чего надо делать? – спросила она, лениво зевая и сладко потягиваясь.
– Да смотаться в Москву! – молвил Князь Тьмы (как бы так, невзначай!).
– В Москву?! – возвращаясь в ХIV век, простонала Луиза. – Как в Москву (сама мысль о поездке в Москву в самый разгар татаро-монгольского ига казалась нелепой!)?
– Не дрейфь, – успокоил ее Сатана…
61…Как оказалось, папаша всего-то ее попросил охмурить в Москве (образца ХХI века, по счастью, а не ХIV!) некоего крупье по имени Джордж Капутикян. Луиза, понятно, кивнула: мало чего тогда понимая – она тем не менее тут поняла, что папаша зря не попросит!