- И зубы почистить не забудь.
- А ты пасту купила? - спросила Жанна. В ванной зашумела вода. Галя посмотрела на старшую подругу сквозь голубоватый сигаретный дым.
- Тоска. Не хожу никуда... Думала, Москва - это такое место, такое место! Жизнь здесь, казалось, кипит, все здесь хорошо.
- Хорошо, да не про нас. Ты в Большой театр сходи на "Лебединое озеро".
- У меня от него "Риголетто" случится, - рассмеялась Галя. - Но ведь устраиваются же некоторые? Ты же сама мне говорила.
- Да, бывает такое, но редко.
- Ты почему не устроилась? Девушка пожала плечами:
- Не везет мне. Я неудачница. Заявление уже в ЗАГС подали, а он меня бросил. Я беременна была... Потом и со вторым парнем не получилось. Теперь я даже надежду потеряла. Хорошо еще, что мама ребенка смотрит. Без этого - хоть в петлю. Представляешь, с дочкой вдвоем остаться? Я безработная, без профессии, только со школьным аттестатом.
- Неужели у нас ничего не получится? - уже в который раз задала сакраментальный вопрос Галя. - Неужели нам не повезет?
- Не повезет.
- Всю жизнь по машинам шоргаться?
- Думаю, лет через пять тебя и в легковую машину уже никто не пустит.
- Хватит панику сеять!
- Я не панику сею, я правду говорю. Поверь, знаю.
- А я все равно надеюсь. Я везучая по жизни, я даже под лед однажды провалилась и то выплыла, - сказала Галя, нервно давя окурок. - Хоть бы телевизор был, что ли, фильм какой-нибудь посмотреть.
- Хорошие фильмы вечером идут или утром. Вечером работаем, а утром спим. Днем только новости посмотреть можно. Я за последний месяц сто баксов заработала. Представляешь, целый месяц ишачила, не разгибаясь, а всего сто долларов на руках осталось?
- А сколько ты отложить сумела за все время?
- Сто и собрала. Раньше, говорят, в Москве было здорово, до кризиса. Тогда мужики денег не считали, можно было сотню за один раз срубить.
- Да, было такое. А сегодня за сотку корячиться всю ночь надо, да и то обмануть норовят, - грустно произнесла Маша.
Темно-синий "Форд сиерра" въехал во двор и резко остановился возле подъезда. Мужчина постучал татуированным кулаком по баранке, затем взглянул на золотые часы.
"Семь вечера", - подумал Яша Клещ, поправляя немного засаленный манжет рубашки.
Два окна квартиры на третьем этаже были приоткрыты. Яша лениво кулаком вдавил кнопку клаксона. Автомобиль просигналил. Штора в мелкие цветочки качнулось, появилось лицо девушки, глаза выражали испуг. На отлете в руке дымилась сигарета.
Яков Клещев открыл двери машины и, бормоча под нос стандартную фразу: "пора прошмандовок на работу выгонять", принялся взбираться на лестницу. Лифта в этом пятиэтажном доме не было. Яша тяжело поднимался в квартиру, остановился у двери, обитой дерматином.
- Вот же, сучки, сами открыть не могут! - Яша вытащил свой ключ, хрустнул им в замке, толкнул плечом дверь, немного провисшую, а потому туго открывавшуюся, и переступил порог.
В квартире пахло табаком, дешевой парфюмерией и женщинами легкого поведения. Этот запах Яшу не возбуждал, у него имелось особое отношение к проституткам. Они для него были инструментом зарабатывания денег, а инструмент надо держать в исправности, он хорош только тогда, когда приносит пользу.
- Ну, что, курицы? Как вы тут?
В ванной шумела вода. Квартира не блистала чистотой. Яша брезгливо поморщился. Две девицы сидели в кухне, одна мылась в ванной.
- Семь часов уже, - сказал Яша и постучал указательным пальцем по циферблату часов. - Вы что, еще не собрались?
- Никого толкового в такую рань не снимешь, мужик пойдет, когда стемнеет. Слышишь, Яша? - сказала одна из девиц, ставя на стол еще одну чашку. Вторая девица сидела в углу, прикрыв лицо руками.
- Ты чего, плачешь? - спросил Яша, взял проститутку за руку и резко отвел ладонь от лица. На губах Гали плавала глупая улыбка, а под правым глазом темнел лиловый синяк, небольшой, но достаточно заметный. - Это тебя кто?
- Кто-кто, дед Пихто.
- В кожаном пальто? - парировал Яша.
- Я же не знаю, есть у него пальто или нет, заехал по роже, когда я деньги попросила.
- Ну, и? Адрес хоть запомнила?
- Какой там адрес, заехал по роже и из машины вытолкнул!
- А я где был? - спросил Яша Клещ.
- Ты уже уехал.
- Ты куда смотрела? - спросил Яша у Жанны. - Ты - старшая.
- Куда, куда, я в другой машине была, "Экспресс обслуживание. Мак Драйв".
- Понятно, сосала, значит, - усмехнулся Яша. - А что эта дура делает? - он кивнул в сторону ванной.
- Подмывается, что же она еще делает! Яша подошел к ванной, открыл дверь, крючков и задвижек не было ни тут, ни в туалете.
- Ты еще долго собираешься плескаться?
- Все, все.., иду, - восемнадцатилетняя Лариса, говорившая с заметным украинским акцентом, даже не стала прикрываться.
Яша осмотрел ее так, как мясник осматривает тушку молодой свиньи, уже осмоленную и вымытую.
- Нравлюсь, Яша?
- Мне "бабки" нравятся. Главное, чтобы ты не мне, а другим нравилась. Давайте быстрее, у меня еще есть важное дело.
Яша проституткам нравился, работать с ним было даже приятно. Своих подопечных, в отличие от большинства сутенеров, он бил лишь по делу, не заставлял работать бесплатно, относился к ним как старший брат. И девицы отвечали ему взаимностью, понимая, что работа на обочине шоссе - не самая плохая в этой жизни из той, которую они могли получить в Москве, не имея ни прописки, ни даже российского гражданства. Украинские паспорта Яша у них забрал сразу, как только взял девушек в оборот, и хранил у себя.
Даже в худшие дни эта троица приносила Яше сто пятьдесят долларов дохода в день. Деньги не ахти какие по московским меркам, но выжить можно. Яше их хватало.
Для сутенера у Яши была нетипичная биография. Он имел высшее образование, вдобавок прошел тюремные университеты. Отсидел три года и вышел по амнистии. Но поскольку впаяли ему пять, Яша любил при случае подчеркнуть, что имеет полное академическое образование, но экзамен сдал экстерном.
Оказаться на тюремных нарах вновь и получить еще одно "высшее образование" Яков не собирался. Поэтому в отличие от большинства московских сутенеров с несовершеннолетними девицами дел не имел, паспорта проверял сразу. И если даже девица выглядела на все двадцать, а имела лишь семнадцать с половиной, он, как строгий начальник отдела кадров, полистав паспорт, возвращал его владелице и показывал на дверь.
- Иди, погуляй, малышка, ты еще годами не вышла. Я с таким контингентом не работаю. Зачем мне срок мотать? Могу дать телефончик, если хочешь, там тебя с распростертыми объятиями примут. А я - извини, работаю только с совершеннолетними.
У Яши, как и положено, имелся знакомый гинеколог, которому он платил сто пятьдесят-двести баксов в месяц, и тот пользовал его подопечных, устраняя венерические заболевания, ненужную беременность. Так же Яша Клещ имел знакомых ментов, которых он в душе презирал и ненавидел, но без которых кашу не сваришь.
Ментам тоже приходилось отстегивать за то, что они выделили ему для работы участок на оживленном шоссе длиной в сто метров - от одной мусорки до другой. На чужую территорию своим подопечным Яша выходить запретил. Даже сходить в кусты можно было только на своей территории. Девицы работали исключительно по машинам.
Каждый вечер, лишь только смеркалось, и автомобили включали фары, Яша вывозил девушек своим транспортом на шоссе, ведущее к Шереметьевскому аэропорту. Девицы занимали свои места, принимали подобающие позы, замирали, как суслики, провожая глазами со свистом проносящиеся автомобили, следовавшие из аэропорта в город. Сам Яша располагался неподалеку. Поднимал капот, включал аварийную сигнализацию и выставлял знак аварийной остановки.
Милиция и сотрудники московской ГИБДД Яшу знали. Иногда стреляли у него сигареты, преимущественно пачками. Дешевых сигарет гаишники никогда не брали, словно брезговали, да Яша никогда и не предлагал. В машине у него всегда лежали начатые блоки "LM", "Мальборо" и "Кента". Сигареты он давал в зависимости от должности и звания просившего угостить. Иерархия здесь существовала четкая.