- Не могу я этого понять, Вера. Ночи не сплю, все слезы выплакала. Вот у тебя сын как сын, человеком стал. А мой? И ведь жили мы с тобой вроде одинаково, обе вдовы-солдатки, обе последнее для сыновей от себя отрывали. И двор один, и школа одна. Ну отчего мой Коська таким получился, отчего?
- Себя ты, Катерина, не блюла.
- Себя... Так и норовишь уколоть. В двадцать пять лет вдовой осталась. Что же, и жизни конец? И полюбить нельзя?
- Смотря кого...
- А ей, любви-то, не прикажешь. Полюбила, и все тут. Красивая я была, веселая. От зависти это ты, Вера.
- Из нее платья не сошьешь и обед не сваришь.
- А я думаю, через характер Коська мой свихнулся. Вылитый отец. Ужас какой неуравновешенный! То тоска на него находит, то такое веселье, что удержу ни в чем нет. А другой раз прямо бешеный какой-то ходит, словно укусили его. Веришь, такая злоба в глазах, аж сердце у меня холодеет, думаю, убьет сейчас. Вот такой и отец был, просто копия фотографическая, - она вдруг уткнулась лицом в платок и, всхлипнув, прошептала: - С таким характером только в тюрьме сидеть.
- Будет тебе! Далеко еще до этого.
Не отнимая платка от лица, женщина горестно покачала головой.
- Ой, чует мое сердце, недалеко. Такой у него приятель завелся, что с ним только туда и дорога. Одно имя-то чего стоит - "Уксусом" они его зовут.
- Уголовный, видно, раз кличку имеет.
- Они и твоего "Петухом" зовут, - откликнулась полная женщина.
- А ты молчи!.. Молчи, змея!.. - вдруг пронзительно закричала женщина в платке, сверкая полными слез глазами.
- Ты мне не указывай!.. Я тебе не граммофон, пластинки выбирать! Что хочу, то и говорю!..
- Я тебе поговорю еще!..
- Катерина, уймись, - потянула женщину за рукав соседка. - Коська твой, кажись, во дворе, услышит. Каково ему будет?
И женщина вдруг так же внезапно, как закричала, безвольно обмякла, припав щекой к плечу подруги.
- Ой, нервы мои, нервы! - простонала она. - Вот так я и с Коськой психую.
К воротам подошел Илья Куклев и Степа Шарунин. Степа с опаской заглянул во двор и сказал:
- Ну что, зайдешь? Или давай подожди, я тебе ее сейчас вынесу.
- Это зачем еще? Сам заберу, не больной.
- Да нет, - замялся Степа, продолжая тревожно оглядываться. - Для быстроты это я предлагаю.
- Для быстроты!.. Тоже мне чемпион на короткие дистанции. Пошли!
Илья усмехнулся и направился к веротам. Степа поспешил за ним.
Друзья дошли уже до середины двора, когда откуда-то сбоку возникли неясные очертания людей и чей-то резкий голос окликнул:
- Эй, Степка, ты, что ли? А ну, топай сюда!
- Некогда мне, - чуть дрогнувшим голосом ответил Степа в темноту. - Товарищ пришел, книгу дать надо.
- Хо-хо-хо!.. - раздался иронический хохот. - Ученые господа за книгами идут!.. Стой! Хоть раз на живого ученого поглазеть охота!
К друзьям подошел из темноты длинный кадыкастый парень в мятой, расстегнутой на груди ковбойке и с нахальным любопытством оглядел Илью. За ним подошло еще трое парней.
- Глянь, Петух, - длинный кивнул на Илью. - Выходит, буйволы тожа наукой интересуются. Ну и... - он грязно выругался.
- Отодвинься, парень, - спокойно ответил Илья. - А то уроню - не встанешь.
Он сжал громадные кулаки и вобрал круглую голову в широченные, литые плечи, готовясь к удару.
- Эх, времени у меня сейчас нет, - все так же нахально усмехнулся длинный, - а то мы бы тебе... - он снова выругался, - кишки на сук намотали. Может, займемся, Петух, а?
Парень сунул руку в карман и зажал там что-то в кулак.
- Пусть он катится к... - лениво ответил другой.
Илья оценил обстановку и пришел к выводу, что самому открывать боевые действия невыгодно. Перепуганный Степка в расчет не шел, а соотношение один к четырем, да если у них ножи, не сулило победы... "Наших бы сюда", - с сожалением подумал он.
- Так, - с хрипотцой произнес Илья, не меняя позы. Значит, расходимся, как в море корабли? Или что?
- Давай, чеши отсюда, буйвол ученый, - зло ответил длинный. - А другой раз попадешься - шкуру попортим. Я нахальства не прощаю.
- А я тоже не бобик. И в другой раз один вот с этим, Илья небрежно кивнул на Степку, - к вам сюда не завалюсь.
- Степка!.. - вдруг дико заорал длинный, выхватив руку из кармана, в которой тускло блеснуло узкое лезвие ножа. Уведи гада!.. За себя не ручаюсь!.. Убью!..
Степка судорожно ухватил Илью за рукав и умоляющим голосом произнес:
- Пошли, Илья! Пошли! Он не тронет.
Илья секунду колебался, потом двинулся вслед за Степкой к стоявшему в глубине двора домику. При этом он ощутил неприятный холодок в спине, представив, что этот псих все-таки не удержится и ударит его сзади ножом.
Оба отдышались только в Степкиной комнате.
Отца и матери Степки дома не оказалось, и Илья почувствовал себя свободнее.
- У тебя тут телефон есть? - хмуро спросил он.
- Нету, - нервно ответил Степка и, в свою очередь, спросил: - Зачем он тебе?
- Может, кого из наших бы застал. Тогда другой разговор получится, душа с них винтом!
- Нету телефона! - У Степы задрожали губы. - И потом, тебе хорошо; пришел и ушел. А меня поймают и... все. Как того.
- Кого еще "того"?
- Ну, что Рогов сегодня рассказывал. В красном уголке... Сейчас я тебе книгу дам, - засуетился Степа.
Он подбежал к этажерке, торопливо перебрал лежавшие там книги и схватил одну из них.
- Вот, держи! Отец велел через три дня вернуть. Библиотечная.
- Ладно. Я только схему оттуда перерисую. Ну пока!
- Да я тебя провожу.
- Это еще зачем?
- Гляну, - понизив голос, сказал Степа, - ушли или нет.
- Защитник тоже мне, - усмехнулся Илья. - Ну пошли!
Они беспрепятственно пересекли двор и у ворот простились.
Оставшись один, Степа огляделся и робко двинулся в обратный путь.
Не успел он сделать и нескольких шагов, как раздался окрик:
- Эй, ходи сюда!
Степа вздрогнул от неожиданности и покорно свернул в темноту.
- Ну, вша матросская, - сказал длинный, появляясь перед Степой, - кого приводил? И насчет книги мне не лепи, понятно? Мы, брат, тоже не лыком шиты и не травкой биты, понимаем, откуда ветер дует.