— Думаю, это магическая книга. Я наткнулся на неё случайно, в подвале дома. Страшная книга, но там есть заклинания по уничтожению упырей. Надеюсь, она ещё там.
Рита смолотила ещё пару блинчиков:- Я раньше не верила ни во что сверхъестественное, думала, любой человек может обращаться в зверя. Когда выяснила, что это не так, для меня был шок, хорошо папа был рядом, всё объяснил, рассказал, а два года назад привёл к Леониду Фёдоровичу, он на меня печать поставил, так я стала Ассенизатором. А ты и Катей, чем-то отличаетесь от нас, вроде оборотни, но не вижу вашей истинной сущности. Кто вы?
Мне захотелось сказать, что драконы, но, подумав, решил повременить:- Ты знаешь, пока и сами не разобрались, — улыбаясь, говорю я.
— Неужели так бывает?
— Как видишь.
— Но ты когда-то перевоплощался?
— Бывало, но это было во сне.
— Значит скоро, будет наяву, — уверенно заявляет девушка, — со мной первоначально так же происходило. А вдруг вы тигры, или медведи? — в восхищении раскрывает до предела глаза, — Вита-с тебя очень боялся.
— И я боялся, — со вздохом сознаюсь я.
— Неужели! А я и не почувствовала, что ты его боишься, — удивляется Рита.
— Боялся перевоплотиться, — честно сознаюсь я.
— Вот если это сделал, может, проблем у нас меньше стало, — хмурится девушка.
— А вдруг, наоборот, новые появились?
— Теперь я не сомневаюсь, вы точно, медведи.
— Шатуны, — усмехаюсь я.
— Да ну тебя! — улыбается Рита.
— Вот что, пора спать, матушка тебе уже постелила, завтра насыщенный день.
— Поверить не могу, буду спать у тебя, — сладко потягивается девушка.
— Ох, Рита, — качаю головой.
— А что я такого сказала? — пожимает плечами девушка, у неё как бы невзначай с плеча сползает халат, обнажая безукоризненную шею и кружевную полоску чёрного бюстгальтера, невольно бросаю туда взгляд. Едва заметная торжествующая улыбка мелькает в уголках влажных губ, Рита ткнулась головой мне в грудь, — спокойной ночи, Кирилл, — и, качнув упругими бёдрами, уплывает в спальню матери.
— Спокойной ночи, — отвечаю я несколько, потерявшись.
Блин, впору дрова колоть! Иду под холодный душ, стою долго, когда тело начало крутить от холода, сильно обтираюсь и бегу в свою постель.
Ворочаюсь на хрустящих простынях, против воли вспоминаю случайно увиденную грудь Риты с ярким, широким соском. Что это, просто влечение или эта девушка начинает мне серьёзно нравиться? А как же Стела? Что-то образ потускнел, мне становится обидно за себя, пытаюсь вспоминать её, но, перед глазами возникает трогательное лицо Риты. Сажусь на край дивана, обхватываю лицо ладонями, резко встаю, подхожу к двери, она неожиданно легонько отворяется, на пороге стоит Рита, лицо тревожное, губки слегка приоткрыты. Мы долго смотрим, друг на друга, внезапно её халат, шелестя, сползает к ногам, она абсолютно голая. Рита делает шаг, упругие груди с отвердевшими сосками упираются мне в кожу, сознание меркнет, сильно прижимаю её к себе, всем организмом ощущая вздрагивающее тело, как мы оказались в постели, даже не знаю. Это словно сон наяву, настоящий шквал из эмоций и наслаждения, забываем обо всём, словно мы в другом мире, где царит счастье, гармония и любовь.
Только под утро расстаёмся, она целует меня в губы, встаёт, тянется за халатом, вновь кидается ко мне, сливаемся в поцелуе:- Теперь тебя никому не отдам, понял меня? — с нежностью проводит грудью по моим губам, целую истерзанный сосок.
— Это я тебя никому не отдам, — в этом себе уже полностью верю.
Не спеша, облачается в халат, безупречные упругие бедра, белые как самый чистый снег, словно нехотя скрываются под толстой материей, она уходит, оставив после себя волнующий запах, а я уже вновь хочу быть с ней. Эх, Рита, что ты со мной делаешь!
Утро на удивление, светлое, небо чистое, даже намёка на пронёсшуюся грозу нет. Только деревья за окном стоят мокрые, меж ветвей прихорашиваются взъерошенные воробьи.
— Привет! — радостно улыбается Рита. Она только, что вышла из ванной, лицо слегка опухшее, без косметики, но такое милое и естественное.
— Привет, — почему-то смущаюсь я.
Из кухни доносится аромат кофе и шипит на сковородке яичница.
— Я так проголодалась, готова тебя съесть, — она дурашливо корчит рожицу.
После завтрака я решил форму не одевать, натягиваю джинсы, водолазку и сверху индийскую белую куртку.
— Класс! — замечает Рита.
— Самому нравится, только в таком солидном заведении как КГБ могут не оценить, — брызгаюсь одеколоном, — ты готова?
Мать провожает нас, украдкой рассматривает Риту, затем улыбается:- Приходи в гости ещё, дочка.
— Обязательно! — с воодушевлением говорит девушка.
— Пока, мама! — прощаюсь я, она улыбается вслед.
На удивление на улице тепло и чисто, Дарьюшка всё подмела, у бордюров аккуратные горки мусора, в палисаднике лежат убранные ветки. Она видит нас, переворачивает метлу, опирается как на посох, ждёт, когда подойдём.
— Здравствуй, бабушка! Как всегда чисто, такое ощущение, что и грозы не было, — Рита целует её в морщинистую щёку.
— А как же, мусор необходимо убирать… любой, — многозначительно замечает она, — вчера под дождь попали? — глаза её цепкие, проницательные.
— Ещё под какой, промокли до нитки! Мама Кирилла всё высушила и выгладила. Дарьюшка, ты не будешь в обиде, твой подарок, серебряный гарнитур в переплавку хочу отдать.
— В переплавку, говоришь? — она внимательно смотрит, понимающе кивает. — Из этого следует, низшая нечисть выползает, серебряные пули будете делать?
— Вчера с рижским упырём встретились, такой молодой, но до невозможности мерзкий тип, он собирается оживлять мёртвых упырей.
— Рижский упырь, уж не Вита-с, случайно? — Дарьюшка недобро щурит глаза. — А он не слишком молодой, лет шестьсот ему точно есть. Неспроста он пожаловал, с его появлением иной раз чума вспыхивает. Странно, никогда не слышала об кладбище упырей, — Дарьюшка недобро сжала губы.
— Оно в районе Херсонеса, он сам так сказал, — Рита явно взгрустнула, тревога её бабушки передалась ей.
— Теперь я понимаю, почему вчера такой ураган пронёсся, даже природа восстаёт против этих существ. Ты, внучка, оставь гарнитур у себя, на этот случай кое-что у меня есть. Пойдёмте, дети, — она, сокрушённо вздыхая, ковыляет к своей каморке.
Чёрный кот прыгает под ноги, доброжелательно осматривает нас, трётся о Ритины ноги, прыгает на большой сундук.
— Э нет, дружок, придётся тебя потревожить.
Кот, словно понимает, спрыгивает вниз, валится на спину, подставляет пушистый живот, хочет, чтоб его погладили. Рита садится на корточки, чешет мягкий живот, урчание кота наполняет комнату уютом.
Дарьюшка откидывает тяжёлую крышку, вытаскивает многочисленные свёртки, затем, что-то достаёт, завёрнутое в брезентовый холст, с характерным металлическим звуком кладёт на стол, разворачивает. Глазам своим поверить не могу! Она поднимает малогабаритный автомат СР-3 «Вихрь».
— Автомат специального назначения, для боёв в замкнутых пространствах, используется в диверсионных отрядах. Мне его очень хороший человек дал, генерал, я с ним в начале двухтысячного года познакомилась, — очень обыденно говорит Дарьюшка, словно речь идёт о кастрюльке или сковороде, — к нему прилагаются пару магазинов с патронами и серебряными пулями.