Но только крик: «От винта!» - мог свести прославленного летчика, журналиста с ума. Полет его пьянил. Воздух становился единственной гаванью. Он стремился не к земле, а от нее подальше, туда, где струятся потоки, а ветер слагает блюз. Можно из кабины рассмотреть лавандовые поля Прованса; пронестись над белой простыней Монблана; превратиться в небольшую букашку, застрявшую между бесконечностью неба и водной глади.
Только так можно стать собой. Обрести недостающую частичку себя, украденную у воздуха земной твердью.
Нет в полете страха. Он оживает по ночам внутри машины, едущей по серой дороге, которая уходит в серебристый атлас пасмурного горизонта.
Последние дни кажутся особо невыносимо душными. Город давит со всех сторон. Дома-коробки удручают. Не спасают даже прогулки по старой Москве с еще сохранившимся духом прошлого века.
Как всё надоело!
Сердцебиение пришло в норму. Сети кошмара ослабли. Сигареты остались на кухне. Пришлось подниматься с кровати, надевать джинсы.
Ксюша во сне повернулась, нащупала его подушку, прижала к себе.
Кошка мурчащая. Что ты забыла рядом? Почему нет сил противиться твоим чарам? Сколько женщин было, не считая жен? Сбился со счета. Да и не считал, уж если быть честным. Нет той самой записной книжечки с вычеркнутыми именами, о которой ходят сплетни.
Ни с одной не хотелось быть рядом. Чувствовать близость утром, днем, ночью. Ловить сонную улыбку. Ощущать податливость тела. Никогда не хотелось заглянуть в шальную голову, узнать о мыслях…
Любовь подкралась не заметно.
Смешно!
Сколько раз он читал монологи о любви со сцены? Скольким читал чужие стихи? И что в итоге? Два брака за плечами. Две разные женщины. Две семьи, которые и семьёй-то и не назовешь.
Мать всё время попрекает. Дескать, сына оставил. Как мог!
Не переживет матушка известия, что не он оставил, а его оставили. Вера так сама решила. Поставила перед фактом, когда вернулся со съемок.
Вера-Верочка, солнечная девочка. Желтое платьице-клеш. Ясные глаза, открытая улыбка. Как лихо она танцевала запрещенный рок-н-ролл. Кружилась юбка, показывая стройные ножки. А он ревновал, бросал косые взгляды на ухажеров, сотней бегающих за первой красавицей курса.
Цветы – огромные охапки сирени, сорванные в старом саду. Благоухающие юностью, весной, первой любовью, несмелыми поцелуями, перерастающими в лавину наваждения, когда нет ничего кроме ее губ, нежных плеч, стонов, жарких слов…
Развалины монастыря в Замоскворечье поросли кустами сирени. По весне лиловый лес сводил с ума ароматом. Пушистые ветки так и манили.
С другом Костиком тогда была организована спецоперация: почти все кусты оборвали, на плечах к общаге волокли, чтобы Верочка проснулась, а у нее в комнате повсюду весна: на каждой веточке скопилась ночная роса; фиолетовые, белые лапки цветов дурманят, наполняют ароматом пространство. Не спрятаться и не скрыться. Шальной гул мая накрывает с головой…
Верочка смеялась. Открыто, заразительно. Кажется, именно тогда она выбрала его. Победа была одержана. Все стиляги курса отправились на поиски новой королевы. Пажи удалились, появился король…
Какие же они были дураки тогда!
Любовь…
Да что можно знать про любовь в девятнадцать лет, когда кровь бурлит, весна с ума сводит? Смотреть на звезды по ночам. Гулять по крышам, глядя на гирлянды фонарей далеко внизу, а небо, кажется, близко – можно дотянуться рукой.
Для любимой сорвать звезды-бусинки? Легко!
Крылья за спиной исчезли, спустя два месяца.
Пришлось смириться с мыслью – не будет больше прогулок по крышам. Не слушать шум города с высоты. Если прогулки и будут, то прямиком на молочную кухню. В очередь таких же молодых и влюбленных, ныне столкнувшихся с реальной проблемой.
Когда д же та самая любовь ушла?
Вместе с весной, шальной сиренью, что отцвела, оставив после себя лишь рыжие осенние листы?
Или когда Верочка утратила легкую походку, перестала крутиться под пластинки Элвиса?
Она стала Верой – женой, матерью, той, кто живет реальностью, несокрушимой и жестокой, где есть комната в семейном общежитии, плачущий младенец, которого брать на руки страшно до дрожи.
А вдруг уронишь? Ненароком обидишь, сам того не желая?
Андрюшка появился на свет, когда им самим едва стукнуло двадцать.
У Веры начались материнские и бытовые заботы, а ему пришлось работать на стройках по ночам, мешки грузить с цементом. А утром бежать на занятия, репетировать, засыпать на лекциях, потому что дома невозможно просто поспать…