— Тут ничего не поделаешь, — сказал один из них Эрану.
— Продолжайте, это Йони! — ответил Эран.
Эвакуация заложников, приостановившаяся было из-за выстрела с контрольной башни, продолжилась. Дан Шомрон торопил людей. Многие заложники по-прежнему были в шоке и не издавали ни звука. Муки велел им оставить вещи в зале и начать эвакуацию. Большинство послушалось, люди стали поспешно выходить через два выхода. Некоторые, однако, не желали расстаться со своим имуществом и потащили за собой свои сумки. Один из заложников, уже выйдя из зала, вернулся, чтобы взять свои пакеты duty free. Со своего места у входа в таможенный зал молодой офицер Рани видел, как заложники проходят по дороге к самолету. Из-за того что вышел из строя генератор, большая часть фонарей погасла, но гигантское пламя от взорванных во время акции «МИГов» и несколько горящих матрацев освещали окрестность и позволяли хорошо видеть происходящее. Рани поразило то, с каким упрямством заложники цеплялись за свое имущество. Амос Бен-Авраам, чьей обязанностью в тот момент было сосчитать заложников, пожаловался Муки, что ему никак это не удается.
Амнон Пелед подозвал Амира и попросил его кое-что объяснить по-английски одному из заложников, которым оказался командир самолета, капитан Мишель Бакос. Амир приказал ему и стоявшему рядом с ним авиаинженеру действовать согласно инструкции: оставить все вещи, надеть обувь и подойти к выходу из зала, откуда их возьмут на самолет, который всех эвакуирует.
Авиаинженер никак не мог найти своих ботинок. «Он ищет, подымает матрацы, одеяла, — ботинок нет как нет. Ночная темень, шум и выстрелы, а этот безуспешно ищет свои ботинки и уже уверен, что его здесь оставят, — рассказывает Амир. — Тем временем кто-то сообщил мне, что подвозят самолет… И я сказал ему: „Оставь ботинки и иди к двери“».
Тот так и сделал, но солдат, стоявший у выхода, увидел его босиком и велел вернуться назад и надеть ботинки. Авиаинженер снова подошел к Амиру. «Я даже тогда оценил комизм ситуации. В самом деле, я — двадцатидвухлетний солдат, а он — авиаинженер самолета, ответственный за триста человек, — жалуется мне, как ребенок воспитательнице в детском саду: „Он велел мне надеть ботинки!“»
Наконец комедия закончилась — инженер где-то нашел свои ботинки и вошел в самолет обутый, как положено.
Когда заложники стали выходить из терминала, снова раздался залп с контрольной башни. Бронетранспортер Шауля ответил сильным огнем, парализовавшим башню.
Когда в зале осталось всего несколько заложников, Амнон опять подозвал Амира и попросил его подойти к одной из заложниц, не говорившей на иврите. «Это была молодая девушка, рассказывает Амир, — возможно, одна из стюардесс, одетая минимально, поскольку ночью там было очень душно. Она сказала: „Я ранена“, — и показала мне небольшое рикошетное ранение. „Это пустяки, — сказал я ей, — вы можете идти“. — „Нет, у меня еще одна рана“. — „Где?“ — „Здесь“, — сказала она, показывая на интимное место, но открыть отказалась. Пришлось насильно осмотреть ее. „У вас два рикошетных ранения, — сказал я ей. — Вы вполне можете идти. Мы не можем тащить на плечах каждого, кому этого захочется. Пожалуйста, идите к двери, все будет в порядке“».
Но девушка реагировала истерикой, «была почти в обмороке», по словам Амира, и отказалась стоять на ногах. Тут терпение Амнона лопнуло. «Ладно, возьми ее отсюда…» — сказал он Амиру.
«Я взял ее на плечи, ну прямо как в кино — геройский солдат тащит девушку в одной комбинации в двенадцать часов ночи. Выхожу наружу, и вдруг у самой моей головы пролетает пуля. Я впервые в жизни слышал свист пули так близко, и это действительно было страшно. В уме мелькнуло: откуда стреляют? Если угандиец, отбежавший метров на триста, это значит, что первая пуля случайно пролетела близко, вторая окажется метра за три отсюда. Но если стреляют с башни, которая от меня примерно в тридцати метрах, то вторая пуля будет в голову. И я сказал себе: „Нет уж, из-за ее глупого упрямства умирать не собираюсь“. Я положил ее так, что, если бы еще раз выстрелили, пуля досталась бы ей». (Амир прибавляет: «Самое смешное, что я видел ее потом по телевизору и она сказала: все обо мне забыли, только один солдат, герой, забрал меня и спас».)
Все это время Омер со своим бронетранспортером находился рядом с военной базой. В этом районе было совершенно спокойно; когда включили прожектор и обследовали окружающую территорию, Омер обнаружил угандийские «МИГи», о наличии которых было заранее известно. Самолеты стояли в два ряда пять самолетов «МИГ-21» к югу и три самолета «МИГ-17» — и к северу. Увидев, что операция идет как надо и что заложников начинают эвакуировать, он попросил у Шауля разрешения открыть по «МИГам» огонь, согласно указаниям, полученным от Йони в Шарме. «Подожди, — ответил Шауль, я спрошу у начальства».